Взаперти. Ксения ГромоваЧитать онлайн книгу.
что именно Илья сделал так, чтобы меня закрыли здесь.
И что изменилось за двенадцать месяцев? Вдруг осознал свою ошибку? Раскаялся? Ни за что в это не поверю. Такие, как Илья, вообще не испытывают эмоций. Ни любви, ни жалости. Проверено на себе.
Илья решил сыграть в рыцаря? Спасти принцессу из заточения?
Спасти от дракона? Но что делать, если он сам был драконом?
Мое тело содрогалось от рыданий, но с губ так ни сорвалось ни стона, ни всхлипа.
Вдруг я почувствовала прикосновения к своему плечу. Сильная рука сжала меня. Но прикосновение, даже сквозь одеяло, казалось, обжигало.
Я почувствовала, как матрас прогнулся под весом Ильи. Он лег рядом со мной, обнял, а потом я услышала тихий шепот:
– Леся…
И тогда я закричала. А потом вновь провал в памяти. Я помнила испуганное лица Миры, Марии Константиновны. И Илья. Он держал меня, пока врачи пытались привести мое состояние в порядок.
Что он делали со мной? Не знаю. Но я опять уснула.
А проснулась только на следующий день. Мира разбудила меня и вела себя, как обычно. Словно ничего и не было. Поэтому я стала сомневаться, а был ли здесь Илья? Или это мой оживший бред? Галлюцинации? Спросить я не могла. Но мое горло болело. Значит, Соболев все-таки приезжал сюда?
В любом случае, мне нужно перестать думать об этом мужчине. Когда речь заходит о нем, то я становлюсь нестабильной.
Мира отвела меня в душ, где я привела себя в порядок. Затем был завтрак и прием таблеток, от вида которых меня тошнило. Пару раз я даже пыталась обмануть санитаров и прятала таблетки под язык, но, видимо, они тоже не дураки и ловко раскусили мой обман. Задница горела еще долго… Так что такое я больше не практиковала. Поэтому и сейчас послушно беру с подноса маленький голубой стаканчик из пластмассы и запиваю водой две белых круглых таблетки. Что за лекарство мне дают, я никогда не интересовалась. Да мне бы ни за что правду не сказали. Но и разницы никакой нет. Я насквозь пропиталась таблетками.
Потом меня отвели в общую комнату, где я вновь заняла свое место возле окна.
Все, как обычно. Значит, Ильи не было в моей жизни. Не было здесь и вчера.
И почему-то стало грустно. Где-то на фоне играла тихая песня, но слов я так и не разобрала. Кто-то танцевал, хаотично размахивая руками. Кто-то пел, не попадая в ноты и путая слова. Кто-то и играл в настольные игры. А кто-то, как я, словно заблудшие души бродили по темной комнате, безумным взглядом смотря в пустоту.
Раньше я боялась их. А теперь мне их даже жалко. Все мы здесь пленники. И единственный способ выйти отсюда – это ногами вперед. За год очень много умерло пациентов… Сегодня есть человек, он сидит в углу и размазывает свои слюни по стене, а завтра его нет. Здесь не принято скучать по ушедшим, не принято оплакивать их и поминать. Смерть не нарушает распорядок дня.
И если сначала это кажется диким, то потом привыкаешь. И уже не так обращаешь на пустые стулья внимание. Ведь скоро появятся новые, которые будут также сидеть на них.
Это цикл, круговорот. Одни уходят, а другие приходят. Но только один вопрос волновал меня: а когда же мой черед