Одиночество. Ольга КрасниковаЧитать онлайн книгу.
а бывает, что и навсегда.
Эти картинки из жизни могут стать иллюстрациями в учебнике о ломке эмоциональной привязанности в раннем детском возрасте. Такой учебник есть, в нем хорошо описаны все стадии, через которые проходит ребенок, разлученный на какое-то время с источником своей жизни – родителями[5].
Стадий не так много: протест (активное сопротивление, попытка добиться своего), отчаяние (погружение в себя, регресс, апатия) и отстранение (отчуждение, безразличие, утрата интереса и доверия к родителям). Сила реакции ребенка на разлуку со значимыми взрослыми зависит от многих факторов: особенностей самого ребенка, его возраста, физического состояния, сформированных к этому моменту навыков самообслуживания и общения, длительности расставания, а также от того, в какую среду он попадает (самое страшное испытание для малыша – оказаться одному в больничном боксе), как к нему относятся, часто ли его навещают.
Психотерапевтам приходится выслушивать много «страшилок» из детства людей, обратившихся за психологической помощью. Но последствия подобного травматического опыта могут быть не очень значительными – это зависит, в том числе, и от того, оказался ли рядом с ребенком хоть один неравнодушный к нему человек (взрослый или маленький).
Вот воспоминания одной женщины, отправленной родителями в ясли на все лето, когда ей было полтора года: «Ночь, лежу в кроватке, только успокоилась от беззвучных слез – вслух плакать нельзя, потому что накажут. Начинаю засыпать, вдруг резкий свет в глаза – кто-то включил лампу, громкий окрик, надо вставать. Ужасно не хочется вылезать из теплой постели, но за неподчинение отлупят клеенкой. Меня никогда не наказывали, потому что я была „хорошей“ – выполняла все требования, но я видела, как били других детей, они очень кричали. Нас поднимали, чтобы мы сходили в туалет и не обмочили пеленки – многие дети еще не умели терпеть до утра». По мере того, как рассказчица погружается в прошлое, ее лицо делается все печальнее, а глаза наполняются слезами, которые она сдерживает – она же с детства усвоила, что «твои слезы никому не интересны». Вдруг выражение лица меняется, оно неожиданно озаряется улыбкой: «Несмотря на весь этот ужас унижения, беспомощности и безысходного одиночества, был тот, кто не дал мне сойти с ума от постоянного страха и тоски. Там был мальчик, я точно не помню, кажется, его звали Саша. Наши кроватки соприкасались изголовьями, и каждый вечер, когда гасили свет, я гладила его голову, бритую на лето (чтобы было не жарко и вши не завелись). До сих пор помню это ощущение тепла и спокойствия. Думаю, благодаря ему я смогла дождаться приезда родителей. Правда, маму я, по рассказам, не узнала…»
А вот другая история: разлука с родителями короче, но травма – сильнее. Женщина обратилась в психологическую консультацию после развода с третьим мужем: «Когда я была маленькой, в семье на меня не обращали особого внимания. Родители были заняты карьерой и воспитанием старшего брата, у которого как