Радуга. Александр Михайлович БруссуевЧитать онлайн книгу.
ног на меня, я едва сумкой успел отбиться. А тут на стоянке из машин уже прочие пассажиры моего рейса вылазить начинают. С дорогим парфюмом, короткими юбками, длинными ногтями и утомленными от жизни взглядами. Собаки голову-то и потеряли. Рвать начали всех, кто попадался под горячую лапу, даже тот, хромоногий, не отставал. От человеческого страха и визга кобели и сука совсем очумели, про меня забыли, холеные ноги покусывают, упругие задницы обнюхивают. Короче говоря, зашел я внутрь, что дальше было – уже не видел. Вот, а теперь мораль: допустил я возможность, что эта мерзость собачья на меня нападет, но был уверен в своей силе. Меня и не покусали, хоть и облаяли всего. А те, крутые и самоуверенные, испужались, поняли, что им грозит быть сожранными, вот и поплатились за это. Только до предела, установленного тобой самим твари сильны. Далее – ты уже хозяин. Чем отличаются собаки в сравнении с человеком при нападении на слабых? Да ничем, только нюх у них развит больше.
Саша представила себе картину, как бесноваться начинают собаки, едва собравшись в неприкаянную ватагу, и содрогнулась. Ей как-то доводилось проходить сквозь такую свору, постоянно околачивающуюся на улице Бумажников, что по дороге к Гутуевскому мосту, но тогда было очень некогда, поэтому даже не обратила внимания на валяющуюся где ни попадя облезлую банду.
– Вот, если бы научиться временами не думать о возможных последствиях, пренебрегать ими так непреклонно, что даже не контролировать себя! Сам никого не провоцируешь даже мысленно, никто тебя и не видит. Человек-невидимка. Бывало, идешь мимо дома, а на нем сосульки. Ну и пусть себе висят, голова другим занята. А попался человек, мельком посмотрел наверх и подумал: какие гады в коммунальном хозяйстве работают, эдакие ледяные сталактиты не сбивают, угрозу создают. Подумал – и забыл, пошел дальше, а сосулька, самая жирная и острая, только того и ждет. Десантировалась – и по нежному человеческому телу пребольно бьет, иногда даже со смертельным исходом. Чтоб знал! – продолжал разглагольствовать Шурик, поблескивая стеклами очков.
– Шурик, бред какой-то: сосульки, ЖКХ, – сказала Саша.
– Конечно, бред, – живо согласился тот. – Точнее – шутка, в которой, как известно, есть только доля шутки. Я вот лично учусь некоторых людей в упор не замечать, игнорировать полностью, будто их и нету.
– Ну, тебе легко: очки снял – и никого не видишь, – не совсем тактично заметила Саша и, чтоб скрыть неловкость, похлопала коллегу по плечу и как можно добродушнее улыбнулась.
Шурик нисколько не обиделся, поправил свои окуляры и улыбнулся в ответ.
– Понимаю твою долю здорового недоверия. Чтобы стать таким невидимым, надо уметь полностью не думать о том, что ты созерцаешь, даже на подсознательном уровне. Поди, попробуй! Как в народной самурайской байке: приказ всем думать о чем угодно, только не о большой белой обезьяне. Ну, ладно, пошли, что ли смотреть на артефакты.
Хранилище поразило Сашу