Москва литературная №1/2022. Литературно-художественное издание. О. Г. ШишкинаЧитать онлайн книгу.
шерстяную баранью лопатку или окорок. Шрамы от собачьих укусов, так, на память, хранятся у меня на теле всю жизнь.
Неожиданно, как-то сразу, почти в один день вокруг землянок раскинулось бесконечное поле красных маков. Цвели яркие цветы до рези в глазах, до головокружения от приторного сонного запаха. Вся пустыня в красно-алом цвете, даже как-то страшно казалось. И это при отсутствии дождей. Дождь просто не долетал до земли, он по ходу своей основной деятельности испарялся. В районе пустыни, где основная растительность – верблюжья колючка, вдруг возник ковёр из цветов.
Однажды, после очередной прогулки по полю цветов сестры с братом, то есть со мной, возвратилась сестричка одна. На вопрос: «Где же братик?» ответила:
– Да надоел он мне, «хочу спать, хочу спать», ну и пускай себе спит.
– Где ты его оставила? – не отставала от неё мама.
– А, где-то там, – неопределённое направление рукой только усилило панику у матери, – на бугорке.
В пустыне, на бугорке, на солнцепёке, среди цветущих маков…
Команда «В ружье!» прозвучала в глиняных казармах и на строительных объектах, как только отец узнал, что его сын потерялся.
– А железную дорогу не переходили?
– Не помню…
Железная дорога Красноводск-Ашхабад. За её насыпью, которая то исчезала от ветра до голых шпал, то задувалась полностью песком, открывалась бескрайняя пустыня без дорог и поселений. И без воды…
Всполошились ещё и из-за того, что в таком возрасте ребёнок, спящий долго под действием одурманивающего запаха, мог и не проснуться. Как после анабиоза. За примерами ходить далеко не надо. Местные жители нас об этом предупреждали, а взрослые солдаты доказывали крепким сном это воздействие. Просто засыпали на посту, даже стоя. Цветение маков было недолгим, но этого времени ранее хватало на несколько несчастных случаев.
Мне очень хотелось спать. А куда-то плестись за сестрой по жаре было невыносимо. Постоянное дерганье за руку «идем туда, идем сюда» – надоело. А как мы с сестрой расстались, я не помню.
Помню, увидел среди цветов бугорок, который образовался от выкинутой земли при копании норы каким-то зверьком. Свежий выкопанный бугорок веял прохладой, и я умудрился найти на нём более холодное место, правда, липкое. И с усилием эту прохладу прижимал к себе обеими руками, так было приятнее, и прилёг на бугорке. И чтобы не было липко, снял ненавистную панамку, надел на чью-то маленькую головку, на которой высовывались не моргающие глаза и периодически какая-то верёвочка. Головка тоже не хотела одевать панамку… А мама же говорила, что нужно её одевать на солнышке. И заснул.
Поднятый по тревоге строительный батальон начал прочёсывать местность в той стороне, откуда пришла дочка заместителя командира части. Цепью, на расстоянии видимости друг друга, шли медленно сквозь маки, рассматривая каждый квадратный метр