Москва литературная №1/2022. Литературно-художественное издание. О. Г. ШишкинаЧитать онлайн книгу.
Древние славяне считали, что без благосклонности духов нельзя ждать ни ратных побед, ни житейской удачи. И любая беда – это следствие гнева божеств, которых необходимо ублажать особым поклонением и жертвоприношениями.
Несмотря на то, что в бою северные и новгородские славяне оставались непримиримыми, в мирной жизни они были радушны, жизнерадостны и настолько гостеприимны, что, хозяин, гость которого был чем-либо обижен, подвергался не только общественному порицанию, но и наказанию. Самыми уважаемыми людьми у новгородских славян почитались старики. В мелкие споры они не вмешивались, а слово своё говорили лишь там, где обсуждались жизненно важные дела и выносились решения. Тогда их СЛОВО становилось ЗАКОНОМ. Старика никто не мог судить – даже за преступление. Но если он совершал недостойный поступок, с ним переставали кланяться при встрече. И это являлось столь тяжким наказанием, что пожилому человеку не оставалась ничего иного, как, скрывшись от посторонних глаз, расстаться с жизнью. Тайное самоубийство он должен был совершить жертвенным ножом и в одиночестве. И только такой поступок считался искупительным.
Слово «славяне», имея тот же корень, что и «слава», подвигало людей соизмерять свои поступки с этим понятием. «Жить по правде», «поступать по правде», «судить и рядить по правде» – было краеугольным «камнем» их отношений. Празднословие в обществе считалось пороком, а умение кратко и метко говорить – достоинством. Известно, что, заключая договор, славяне скрепляли его не клятвой, а уверением: «Если я не сдержу моего слова, да будет мне стыдно!»
Но несогласованность в управлении и защите жизненных пространств вела к разладу, ибо каждый правитель хотел действовать по-своему. И от этой недоговорённости славянам вскоре стало трудно защищать рубежи своих земель, отражать атаки завоевателей.
Жертвенник Чернобога
Некогда на землю, где жили славяне, пришли готы. Кто не скрылся в лесах, был убит, но не стал, словно вол пахать чужие теперь поля. Однако и в лесной глуши им не было покоя: пришельцы выслеживали их и безжалостно истребляли…
Солнце шло на покой, когда смолкли топоры, и мертвым лесом поднялись над поляной деревянные кресты. Рубахи старальщиков давно уже прилипли к спинам, и они радовались, что работа подошла к концу. Теперь дело стало за палачами. Их труд был уважаем среди готов. приносил немалую прибыль и даже передавался по наследству от отца к сыну.
Пленных вывели на поляну, и казалось, что их ждет последнее несчастье, но и этой надежде не суждено было сбыться. Как только подошли они к крестам, затрещали кусты, и бешеный табун лошадей понесся мимо места казни. Славяне увидели, что к длинным конским хвостам были привязаны их дочери и жены. Пыль еще не улеглась, когда принялись за мужчин…
Распяли пленников быстро, но победителям захотелось затеять «игру» – метание копий. Коренастый, медлительный воин поднял руку и резко гикнул. Все повернулись к нему и ждали объявления условий. Даже конь замер под ним и не переступал с ноги на ногу. Только временами по коже его пробегала