Черный скоморох. Сергей ШведовЧитать онлайн книгу.
жрицы?
– Дама треф,– вслух произнес Тимерийский.
Молодой человек был неисправим в своем пристрастии к картам, но в одном он, пожалуй, был прав: девушка оказалась брюнеткой, и глаза, которыми она смотрела на магистра, были темными, почти черными, как большой камень, венчающий ее диадему. Сбитый с толку происходящим, Пигал не сразу сообразил, что этот камень как две капли воды похож на принадлежавший Асольде Мессонской, а ныне украшающий указательный палец молодого человека. Странное совпадение, если не сказать больше.
– Этого отвязать,– кивнула жрица в сторону Пигала головой.– Он слишком стар для ночи любви.
Достойнейший магистр отнюдь не счел себя оскорбленным и даже выразил чувство признательности молодой ибсянке за проявленное человеколюбие. Затем он счел своим долгом заступиться за своего спутника, поведав жрице, что попали они на Ибис случайно, по вполне невинному поводу. Им всего лишь нужно повидать старую ибсянку Зебу и перекинуться с ней несколькими словами.
– Не путайся под ногами,– прикрикнула на магистра красавица,– иначе я проткну тебя копьем.
Как человек ученый и много повидавший на своем веку, достойнейший Пигал угроз не испугался и двинулся следом за процессией внутрь храма, куда с песнями и плясками потянулась вся бабья рать.
Тем более что путь ему никто не преграждал. Сиятельный Тимерийский, похоже, становился гвоздем программы. Именно его несли впереди всех восемь рослых девиц, сопровождаемые главной жрицей, размахивавшей энергетическим копьем.
Процессия остановилась в огромном полутемном зале, освещаемом чадящими удушливым дымом факелами. Никто не препятствовал Пигалу в осмотре стен, роспись которых его не то чтобы потрясла, а скорее, смутила. Увлеченный изучением ибсянской живописи он не сразу заметил, что восемь девушек и князь Андрей исчезли за пологом, подле которого застыла истуканом все та же жрица в диадеме и с копьем наперевес. Исчезновение молодого человека испугало магистра, особенно после того, когда он обнаружил в странном зале не только неприличные картинки на стенах, но и нечто гораздо более существенное: гору черепов, старых, готовых рассыпаться в прах от прикосновений рук, и совсем свежих, сохраняющих следы лицевых мускулов.
Достойнейший Пигал выбрал среди окружающих его ибсянок одну, самую добродушную, и обратился к ней за разъяснениями. Ведьма оказалась болтливой, как, впрочем, и все женщины, но ее откровения не прибавили мудрейшему бодрости духа. Девушка в диадеме вовсе не была главной жрицей, ей всего лишь предоставили право выбрать мужчину и для себя, и для восьми товарок-девственниц, которым предстояло в эту ночь стать женщинами. Время уже приближалось к закату, а мужчина так и не находился, что грозило Леде, так звали девушку в диадеме, большими неприятностями. Сиятельный Тимерийский, надо признать, прибыл как раз вовремя, иначе Леде пришлось бы распрощаться как с диадемой, так и с головой. С диадемой она, впрочем, расстанется в любом случае, а вот с головой,