Язык, буквы, имена. Амин РаминЧитать онлайн книгу.
обстоит наоборот по отношению к тому, как представляется наивному естественному сознанию. Обычно кажется, что язык есть просто отражение внешнего мира. Тогда как в действительности внешний мир есть отражение языка – точнее, отражение того, отражением чего является язык – то есть идеальных прототипов, существующих в Мировом Духе.
Снова обратимся к дереву. В этом мире огромное множество деревьев, и различаются между собой не только их виды – ели и дубы, березы и липы – различаются сами их индивидуальные экземпляры, среди которых нет ни одного абсолютно похожего. И вот, всё это бесчисленное множество деревьев является проявлением, манифестацией, проекцией от прообраза дерева, от информационной суперформы, от идеи дерева, содержащейся в образном виде в Мировой Душе (Хранимой Скрижали) и в виде чистой идеи в Мировом Духе или Разуме.
Теперь, когда мы в своей голове составляем идею дерева, то за этим стоит акт нашей разумной души, которая обращается к такому центру, как Вселенский Дух, чтобы считать с него эту идею, этот информационный прообраз. И, считав его, она даёт ему выражение в языке, то есть присваивает вот этой идее дерева некий звуковой код – то есть собственно звук «дерево», которым теперь обозначается данная идея. Подчеркиваю, обозначается именно идея, а не вещь. Это очень важно. Словом «дерево» мы называем не какой-то предмет, не вот это конкретное дерево, к которому можно подойти, по которому можно постучать, а идею дерева, применимую ко всем конкретным деревьям – идею, к которой нельзя подойти, по которой нельзя постучать, которая не имеет ни цвета, ни веса, ни размера, ни молекулярного состава – словом, не имеет никаких характеристик, присущих физической материи. Язык всегда оперирует абстрактными сущностями, а не вещами. Как мы сказали, в этом принципиальное отличие человеческого языка от коммуникативной системы животных. Чтобы указать на конкретный предмет, обезьяне не нужно слово, не нужен язык. Достаточно жеста и крика.
Это то, что касалось дерева… Но ведь в языке есть также понятия, которым вообще нет никакого чувственного аналога во внешнем мире. Например, «любовь», «истина», «красота», «единое» и «многое», «целое» и «часть». Кто видел «любовь»? Кто прикасался к «красоте»? Где во внешнем мире можно наблюдать «целое», а где «часть»? Для понимания того, что такая-то вещь является «частью» другой вещи, мы уже должны иметь понятие о «целом» и «части». И ясно, что во внешнем материальном мире ничего подобного нет.
Другой пример чистых идеальных сущностей дают числа. В природе не существует ничего, что было бы «два» или «три». Мы вносим туда числовой порядок, когда берём несколько вещей и говорим, что их «три». При этом мы способны выделить эти «два» или «три» как абстрактные категории, не привязанные ни к каким наличным предметам, и производить с ними независимые умственные операции, на которых, собственно, построена математика.