Долгий путь в никуда. Денис Александрович ИгумновЧитать онлайн книгу.
нему, схватил его за куртку и, как следует тряханув, сказал:
– Ты где живёшь?
Он ответил, что на улице Черепановской, за стадионом. Соседний район.
– Сюда больше не приходи. Если случится кража, я тебя в школе найду. Понял?
– Да.
– Давай, сука, вали!
Для разгона я отвесил ему толкающий пендель и освобождённый хорёк с облегчением покатился прочь.
Мы заулюлюкали, он побежал. Башковитый и Дима хотели его догнать и навешать ещё, – бегущий от тебя всегда будит в тебе инстинкт волка, – но я их удержал:
– Бросьте. Пошли лучше к кинотеатру или в парк.
Выбрали кино. Денег ни у кого не было, надеялись на бутылки и удачу. Кино прицепилось ко мне сладкой слабостью. Если раньше там, где я жил – за городом, в посёлке был всего один зачуханный кинотеатр, в котором я появлялся крайне редко, предпочитая живое общение с друзьями душному, тёмному храму визуального искусства, то в Москве я стал фанатом кино. Когда в столице разрешили видеосалоны, меня накрыло волной лихорадки – погони за новыми шедеврами (ощущениями) из-за океана (конечно, не такими уж и новыми они были: к нам их хиты попадали со значительным опозданием). И среди этого западного коварного разнообразия фильмов мне больше всего нравились ужасы. Но стоил сеанс видеосалона дорого – целый рубль, а сходить в обычное кино для нас – 10–20 копеек.
Бутылок пустых в это позднеосеннее время года стало меньше, алкаши переместились из подворотен, парков и лавочек в уютное тепло алкопритонов.
Не теряя надежды, мы бодрым шагом спешащих на смену рабочих пошли к кинотеатру "Юность" – ещё один монумент сталинской эпохи. Большой, просторный, украшенный лепниной и статуями героев труда с лицами устремлённого в будущее комсомола, но неуклюжий кинотеатр страдал недостатком окон и старческой дряхлостью: штукатурка с его боков обваливалась после каждой зимы, несмотря на косметические усилия ленивых ремонтников. Коричнево-бежевая оболочка стен скрывала начинку из трёх залов – красного, синего и малого зелёного. Мои внутренности и желудок, как второй мозг, работающий на эмоциях, а не на фактах, изнывали от томного предвкушения праздника. Но ему пришлось повременить: как только мы вывернули из-за угла на нашу улицу, то столкнулись нос к носу с компашкой пацанов младше нас по возрасту. Чужих! Прям сегодня день сбора урожая какой-то.
Я их знал, естественно, тоже по школе. Учились они на класс ниже и считались хулиганами, мелкими подонками и жестокими говнюками. Мне же о них довелось узнать три недели назад, когда они вот так же, как сегодня, забрели в наши владения. Тогда я гулял один: выгуливал свою собачку Зину. Мама купила в позапрошлом году маленькую собачку, похожую на левретку, но беспородную сердитую трусиху, которую я и моя мама очень любили. Я вышел из подъезда (собачка на поводке), и, сделав несколько шагов, очутился на лужайке: тут-то они ко мне и подкатили. Та же компания, что и сегодня – рыжий (по фамилии Крещёный: мне он почему-то напоминал опарыша, весь такой рябой, непромытый, неряшливый); блондин, почти альбинос, вечно улыбающийся