Мальчик и его собака перед концом света. Ч. ФлетчерЧитать онлайн книгу.
дома. Брэнд аккуратно положил сумку возле ног и с благодарностью принял кружку с водой из ручья.
– Хорошая вода, – сказал он. – Чистая и холодная. Он посмотрел на треску и скумбрию в сетях. – Если у вас много рыбы, у меня есть на что ее обменять, – добавил он.
– У нас есть все, что нам нужно, – ответил папа.
– Все, кроме преобразователя напряжения для ветряного генератора, – с улыбкой сказал путник. – Но мы обсудим это завтра. Ваши друзья рассказали о проблемах.
Папа выглядел так, словно Брэнд одержал над ним верх в битве, к которой он даже не проявил интереса. Но путник был прав. Генератор работал с перебоями, и папа винил преобразователь. Он ворчал уже целый год, если не больше, и собирался отправиться на поиски нового.
– Хм-м-м… – пробормотал папа. – Оставайтесь на ужин. Обсудим сделку завтра. Торопиться некуда.
По своему небольшому опыту я знаю, что папа всегда задает незнакомцам два вопроса: есть ли другие люди? Они идут сюда? Я не знаю, почему он это спрашивает – из надежды или страха, но тот факт, что мы никогда не искали других людей, убеждает меня в том, что причина в последнем.
До моего рождения родители отправились на материк, мимо цепочки островов, по реке Клайд. Они отправились на одной лодке, а вернулись с четырьмя. Каждый управлял одной и вел на буксире лодку поменьше. Все были загружены вещами, в окружении многих из которых я вырос. К лодке мамы была прикреплена лодка, позже ставшая моей. Я всегда думал, что она выбрала ее из-за названия – «Добрая надежда». Позже папа признался, что из всех яхт, которые они распотрошили на запчасти в длинной заброшенной гавани, эта пахла наименее отвратительно, когда они открыли люк трюма.
Родители дважды сплавали в опустевший город, который когда-то назывался Глазго, и больше туда не возвращались. Однажды Фёрг спросил почему. Папа сказал, что там произошло что-то, что они не смогли бы объяснить, но это сломало их и замедлило настолько, что никто из них не был готов к третьей поездке, какой бы богатой ни была добыча.
Я помню, как мама, тогда еще говорившая, рассказывала мне об огромной библиотеке в Глазго, целых милях книжных полок и широко распахнутых дверях. Они остановились там на несколько ночей, чувствуя себя в безопасности в этой крепости из книг. Перед уходом мама закрыла двери, чтобы внутрь не пробрались кошки и лисы. Она сказала, что если и было что-то, ради чего ей хотелось вернуться, так это ради библиотеки. Она любила книги, когда могла читать, особенно истории. Думаю, это передалось мне от нее.
В общем, папа задал два своих любимых вопроса, и Брэнд ответил: «Да, но не много и все меньше с каждым годом» и «Нет, они не идут сюда».
А потом, без особого побуждения с нашей стороны, он начал свою историю. Брэнд был хорошим рассказчиком. Его глубокий голос и легкая улыбка медленно и мягко затягивали тебя, так гладко, что ты не понимал, что попался на крючок, пока не сталкивался с его острым взглядом. Даже тогда тебе казалось, что он делится с тобой чем-то радостным, словно шутит. Ты не понимал, что это