Макропсихология современного российского общества. Коллектив авторовЧитать онлайн книгу.

практическую релевантность4, но не сводится к ней, далеко выходя за ее пределы. Для обретения наукой практической релевантности достаточно ее активного участия в «малых делах», что характерно для современной отечественной психологии, в то время как социальная релевантность требует вовлеченности в «большие дела».

Б. Адам и Ю. Ван Лун выделяют три основные функции социальных теорий: 1) социальная инженерия (участие в социальном конструировании порядка и контроля), 2) осмысление (прояснение и объяснение) происходящего в обществе, 3) политическая мобилизация (создание основы для политических действий масс) (Adam, Loon Van, 2000). Подобное представление о роли социальных теорий существенно отличается от ее типового восприятия психологами, особенно отечественными, как предназначенных для выполнения преимущественно когнитивных, а не социальных функций: объяснения и обобщения эмпирических данных, создания концептуальной основы для эмпирических исследований и т. д.5

Не призывая психологов к подготовке социальных революций и другим видам политической мобилизации масс6, являющейся третьей функцией социальных теорий в представлении Б. Адама и Ю. Ван Луна, рассмотрим психологическую науку с точки зрения двух других функций, отметив, что их можно трактовать как функции не только собственно психологических теорий, но и психологического знания в целом.

МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ПСИХОЛОГИИ

Осмысление и объяснение процессов, происходящих в обществе, является одной из главных (если не самой главной) функцией любой социальной науки, которую можно назвать ее мировоззренческой функцией. Даже если понимать психологию как науку о человеке, а не об обществе, абстрагируясь от таких ее разделов, как социальная психология, политическая психология, этническая психология и др., то и в данном случае она не является исключением, поскольку образ человека во многом задает образ общества7.

Объяснение происходящего в обществе предполагает создание образа самого общества – как общества в целом, так и того конкретного общества – российского, американского, германского, голландского и др.8, – в котором развивается та или иная национальная наука. И если западная психология в этом отношении всегда была достаточно активна (яркий пример – фрейдизм, описание которого входит в учебники социальных теорий), то отечественная психология традиционно скромна в проявлении своего мировоззренческого потенциала.

Так, теории, которыми по праву гордилась советская психология, были разработаны на марксистских основаниях, в целом разделяя представление об обществе, характерное для марксизма, что во многом и обрекло ее на роль «надстроечной» науки. Современная же отечественная психология вообще не может похвастаться общими теориями, вместе со всей нашей социогуманитарной наукой превращаясь в механизм трансляции

Скачать книгу

4

Вообще следует отметить, что для социогуманитарной науки, в отличие от естественной и технической, более характерно не столько практическое применение, сколько «социальное разыгрывание» знания в разных, а не только в чисто практических, направлениях.

5

В то же время существуют и исключения из этого правила. «О ценности теории можно в конечном итоге судить по ее полезности, которая доказывается результативностью методов воздействия на психологические изменения», – писал А. Бандура (Bandura, 1986, р. 40). Он же подчеркивал, что психологическая наука должна участвовать в «изменении функционирования социальной системы» (Bandura, 1973, р. 323). Более локальные, но тоже достаточно существенные социальные задачи ставил перед психологией Б. Ф. Скиннер – такие, например, как реформу пенитенциарной системы на основе знания о принципах научения, личности и психопатологии (Skinner, 1978).

6

Вместе с тем эта функция социальной теории и вообще социогуманитарной науки представляется важной и в «спокойном» обществе, не помышляющем о революциях. В частности, гражданское общество предполагает достаточно высокий уровень политической мобилизации граждан. Важной задачей выглядит и мобилизация нашего общества на его очищение от разнообразной «скверны» в виде криминализации, коррупции, деградации морали, наркомании и т. п., которое, возможно, вскоре станет нашей национальной идеей.

7

Подтверждением может служить опыт всех социальных наук. В учебниках политологии, например, регулярно отмечается, что все социальные теории можно разделить на две группы в зависимости от лежащего в их основе представления о том, какова природа человека, можно ли ему доверять, а стало быть, какую степень свободы ему можно предоставить. В основе одной группы концепций, восходящей к Т. Гоббсу и Дж. Локку, лежит представление о том, что человек по своей природе агрессивен, стремится монополизировать общественные ресурсы, увеличивать свои выигрыши за счет окружающих и поэтому нуждается в подавлении и контроле со стороны общества, основным инструментом которых служит государство. В основе либеральных теорий общества лежит прямо противоположное представление о человеке (Political psychology, 1986). Среди психологических теорий яркий пример концепции первого типа – теория З. Фрейда, концепций второго типа – теория К. Роджерса. А примером столкновения соответствующих взглядов на природу человека может служить признание К. Роджерса о том, что «когда такой фрейдист, как Карл Меннингер, говорит мне в дискуссии по этому вопросу, что он воспринимает человека как „врожденное зло“ или, более точно, „врожденную деструктивность“, я могу только в изумлении покачать головой» (цит. по: Хьелл, Зиглер, 1997, с. 534). При этом идея Роджерса о том, что человек рационален, а «абсурдность многих его поступков, столь очевидная в повседневной жизни (например, убийства, изнасилования, жестокое обращение с детьми, войны), проистекает из того, что человечество пребывает «не в согласии» со своей истинной внутренней природой» (там же, с. 552), выглядит довольно странной.

8

Высказывается, например, представителями европейской психологии (см.: Андрева, Богомолова, Петровская, 1978) и представление о том, что образ общества в целом – это абстракция, поскольку любое конкретное общество обладает уникальной спецификой, выражающей его социокультурные особенности, и поэтому, скажем, психологические закономерности, выявленные американскими психологами, нераспространимы на другие культуры. Не отвергая эту точку зрения, все же трудно отрицать, что имеются и универсальные, надкультурные психологические закономерности, а различные общества имеют надкультурные инварианты. В противном случае сама возможность существования наук об обществе оказалась бы под вопросом.