Квадратное солнце. Денис Александрович ИгумновЧитать онлайн книгу.
сторонам, как блохи по паршивой собаке. Пастух с частью семьи (на всех девственной крови всё равно бы не хватило) поспешил на городскую площадь. Величие собора его не пугало: он рассчитывал легко расправиться с охранением и выманить монахинь наружу. Ароматы, исходящие от девственной плоти монашек, заглушали все остальные чувства кровососа: он одурел от масленых флюидов, утопивших его рецепторы опасности в карамельном потоке запахов сладкой невинной крови. Прибывших на закате крестоносцев Пастух не почуял. Может быть, что-то и шевельнулось в вонючем болоте его бездонного разума, но эти, приглушённые до случайного скрипа половицы в соседней комнате сигналы не были удостоены внимания.
Отец невинно пролитой крови скакал несколько впереди стаи живых мертвецов. Вампиры следовали за ним кувыркаясь по мостовой, прыгая по стенам и по крышам домов. Стоило Пастуху выскочить на площадь, как на каменном лобном месте зажегся, воссиял величественный костёр, казалось, за считанные секунды сумевший достать рыжими острыми языками пламени сам небосвод. За всполохами огня был виден чёрный силуэт, который дымил, а под ним шумел свой маленький костерок. Заскрежетали цепи и загремели пустые бочки, камни, брёвна. За десять секунд между домами выросли кучи мусора. Улицы, что вели на площадь, перегородили баррикадами. Окна распахнулись и в упырей полетели осиновые зазубренные стрелы, окроплённые святой водой.
Кровавый Пастырь может легко уйти из западни. Он разъярён. Люди посмели напасть на него. На него – на безумный кошмар ада! Вампир не отступает, он остается, чтобы наказать дерзких глупцов.
Жители города вскакивают со своих постелей в ужасе: они слышат визг и воющие крики. Арбалетчики стреляют точно. Стрелы сыплются на стаю со всех сторон. Вампир бежит, словно таракан, по стене, стремясь на помощь к хозяину – щелчок крючка, гул тугой тетивы и арбалетный болт сбивает его наземь. Упырь кривится в корчах; из бока, где торчит осиновый стержень, валит белый дым. Из горла, привыкшего смачно булькать, пуская кровавые пузыри, исходят нечленораздельный хриплый скулёж жалоб на понятном только его родичам ночном языке. Кровопийца вытягивается, раскидывает руки, будто пытаясь взлететь и застывает: кожа его сереет, он, превращаясь в сухой пустой манекен, умирает. Арбалетчики не дают упырям приблизиться к Пастуху, они поражают их одного за другим, переводя из состояния возбуждённых попрыгунчиков в стадию окончательной смертельной неподвижности.
Из прилегающих к площади переулков на живой свет костра, разрывая покровы темноты, врываются конные крестоносцы. Впереди едет знаменосец шевалье Де Андриё. Наконец-то стяг расчехлён и развёрнут – белое полотнище и на нём блестит эмблема ордена – серебряный крест, наложенный на скрещенные мечи – с одной стороны, и Христос в латах – с другой. Десять рыцарей с копьями наперевес, поддерживаемые специальными опорами, приделанными прямо на доспехи, разделяются на две группки и с флангов обходят Пастуха.
Первого рыцаря