Половинка чемодана, или Писателями не рождаются. Галина ВрублевскаяЧитать онлайн книгу.
вернулась из Выборга мама. И мы стали жить все вместе, вчетвером. В нашей с мамой комнатке теперь стояли две железные кровати: моя, детская, с зелёными прутьями, и её, блестящая никелем, по виду – новая. Кровати занимали почти половину комнаты – между ними, у окна, размещался мой письменный столик, да ещё стоял при входе платяной шкаф. Мы с мамой заново привыкали друг к другу и постепенно настолько привыкли, что начали ссориться почти каждый вечер. Сейчас я даже не вспомню причины раздоров: возможно, я просто не хотела рано ложиться спать!
5. Я в роли зачинщицы бойкота
В пятом классе я удивлялась на саму себя, что своей образованностью уже превзошла бабушку, – ведь она до революции училась лишь три года. Но в жизненных вопросах её авторитет в моих глазах оставался непогрешимым, как орфография в печатной книге тех лет.
Так же авторитетны стали для меня учителя-предметники. Они казались мне важнее и серьёзнее моей первой учительницы – с ней я рассталась без особого сожаления, потому что чувствовала себя обделённой её вниманием. Я не создавала ей проблем и не выделялась ни в какую сторону.
Другое дело – в средней школе. Поначалу я так старалась выполнять все задания учителей, что неожиданно для себя первую и вторую четверти пятого класса закончила на одни пятёрки. Особенно мне нравились английский язык и преподаватель предмета Татьяна Ивановна – статная женщина с ярким полосатым шарфом на плечах казалась мне олицетворением всего иностранного. В тот год на вопрос «Кем ты хочешь стать?» я уверенно отвечала: «Переводчицей»!
И случилось так, что наличие сплошных пятёрок в моём дневнике прибавило мне авторитетности среди одноклассников. Или, возможно, что я, почувствовав больше уверенности, стала чаще нарушать мелкие школьные правила и хуже себя вести, – такая независимость обычно ценится в школьном коллективе. Со мной теперь хотели дружить не только девочки, но даже мальчишки-хулиганы, те самые не принятые в пионеры ученики без галстуков – с ними после уроков я бегала по ленинградским дворам уже за стенами школы.
К шестому классу моя успеваемость пришла в благоразумную норму, и дневник наполовину заполнили привычные четвёрки, оставляя пятёркам всё меньше места. И это балансирование между учебными показателями и желанием попробовать себя в разных областях сохранялось у меня на протяжении всей школы. Я делила внешкольное время между уроками, кружками, спортивными секциями и, казалось бы, бесцельным блужданием по любимому городу. Нередко уезжали с подружками на трамвае в незнакомые районы, а потом возвращались пешком домой, поглядывая на рельсы и читая на табличках домов названия улиц.
К седьмому классу я была достаточно уверенной в себе девчонкой.
Пусть у меня нет отца, пусть не возникло душевной близости с вернувшейся ко мне мамой, пусть заботы бабушки кажутся слишком приземлёнными, зато у меня имеются надёжные подружки в школе и достаточно высок мой авторитет в классе.
Подростковый возраст подталкивал ко всяким