Легенды Львова. Том 2. Юрий ВинничукЧитать онлайн книгу.
спотыкался то о пеньки, то о корни деревьев, которые торчали из земли.
Дойдя до оврага, помаленьку спустился, придерживаясь руками за бузиновые ветви. На самом дне уже воцарились сумерки: в шаге перед собой ничего не было видно. Из чащи ухнула сова, за ней вторая. У Лесика мороз пробежал по спине, и волосы на голове зашевелилась. Сбоку что-то треснуло, зашумело. Бедный мальчуган так испугался, что хотел было уже убежать отсюда, но ноги его не слушались и будто вросли в землю. Попробовал крикнуть, но невидимая сила сдавила горло и не давала вырваться ни одному звуку. От напряжения из глаз потекли слезы.
Вдруг сзади послышался едва слышный шёпот:
– Иди сюда! Сюда иди!
Лесик осмотрелся, но во тьме ничего невозможно было рассмотреть. Несколько шагов ступил наугад и выпрямленной рукой задел что-то твёрдое. Протянул другую руку и нащупал небольшие двери. Легонько толкнул их, и из щели, которая образовалась, в нос ударил резкий запах плесени. Глаза постепенно привыкли к темноте, и мальчик увидел за дверьми деревянные ступеньки. Когда поднимался по ним, ступеньки громко скрипели. С каждой ступенькой становилось всё светлее.
Ступеньки привели к новым дверям, которые стерегли два больших чёрных пса с глазами, горящими, будто раскалённые угольки. Мальчик достал из-за пазухи остатки своего обеда и бросил объедки псам. Собаки схватили пищу и пропустили мальчика.
Щеколда на дверях была липкая от ещё не засохшей крови, но это не остановило Лесика. Он нажал на щеколду и зашёл в красную комнату. В уголке стояла огромная печь, возле неё возилась высокая худая женщина в зелёном платье. Когда хозяйка обернулась, мальчик увидел, что волосы и глаза у неё тоже зелёные, а ярко-красные губы выглядят неестественно на землисто-сером лице.
– Добрый вечер, – Лесик от страха едва шевелил губами.
Бузиновая пани в ответ лишь кивнула.
– Я пришёл к вам, пани, чтобы спросить, зачем вы вредите бедным людям? Прошлой зимой вы сломали моему отцу сани, и теперь он не сможет купить себе сапоги, а мне тёплый полушубок. Петро Фальчук из-за вас не может ходить, а Меланка из Лисиничей – говорить. Вы же знаете, что бедные люди ходят в ваш лес не по доброй воле. Иначе им не прожить, – скороговоркой выпалил Лесик и замолк, исподлобья поглядывая на Бузиновую пани.
Она продолжала зловеще улыбаться, не прекращая перемешивать что-то в котле большим деревянным черпаком.
– Сначала скажи мне, как тебе удалось пройти мимо моих псов?
– Я бросил им хлеба.
– Гм… Что-то слишком располнели да разленились мои косматые. Многовато я им даю есть. Значит, ты, говоришь, так сильно любишь своего папу и всех обездоленных, что осмелился прийти сюда? – Улыбка Бузиновой пани стала ещё более зловещей. Она бросила мешать свое варево и сделала шаг навстречу мальчику. – И не страшно тебе?
– Да, пани, я люблю своего папу, и жаль мне обездоленных. И когда я шёл к вам, то боялся, но теперь мне…
– Что тебе? – прошипела Бузиновая пани, и её рука схватила мальчика за плечо.
– Т-теперь мне-мне с-совсем не… не страшно, –