Социализм. История благих намерений. Александр СтанкевичюсЧитать онлайн книгу.
борьбы угнетенного класса за создание рая на Земле важнее для нас, чем единство мнений пролетариев о рае на небе», – писал Ленин в статье «Социализм и религия» [188, с. 51]. Как и социалисты прошлых эпох, Ленин верил в возможность создания на Земле и при земной жизни таких условий, которые вполне могут быть описаны словом «рай». Это неотъемлемая черта «коллективного бессознательного» людей с левыми убеждениями, являющаяся полной противоположностью пессимистической веры в «золотой век», также уходящей корнями в глубину веков. Если пессимисты обращены к прошлому как к источнику прекрасного, то социалисты более оптимистичны – для них всё лучшее находится не в прошлом и не в настоящем, а в будущем. Социализм в некотором роде следует архетипу Вавилонской башни, которую люди решили построить до самого неба в момент наивысшего своего материального расцвета (но все оканчивается крахом). Некоторые полагали, что социализм в своем оптимизме копирует христианство с его верой в Новое Небо и Новую Землю, однако это некорректное сравнение, так как в христианстве существует и «золотой век» (мир до грехопадения) и надежда на Царство Небесное, но не Земное. При этом идея рая на Земле для христианства представляется принципиально невозможной, для социализма же это единственное место, где рай возможен. Но как достичь его? Преодолев всё, что мешает его достижению. А это – долгий путь, длиной в историю, в ходе которой люди ведут свою борьбу с природой и побеждают ее.
Данности не существует. Борьба с природой
Социализм исходит из того, что человечество можно кардинально улучшить – отсюда его презрение к биологическим детерминантам и религии либо же искаженное восприятие детерминант генетики и догматов религии, ибо последние оперируют с такой вещью, как «данность». Данность – это то, что есть независимо от нашей воли, ее нельзя отменить декретом, пропагандой, технологическим улучшением и т. д. Такие взгляды можно назвать прогрессизмом, но не в смысле объективно возможных улучшений нашего быта или реформ политического и социально-экономического устройства, а в смысле радикального переделывания общества и человека под «прогресс» в рамках вполне конкретного учения.
Как писал неомарксистский философ Герберт Маркузе в своей книге «Одномерный человек»: «История есть отрицание Природы. То, что является только природным, преодолевается и восстанавливается силой Разума. Метафизическое представление о том, что Природа в ходе истории приближается к себе самой, указывает на неосвоенные пределы Разума»[1] [211, с. 310]. И он же: «…как процесс диалектический, исторический процесс включает в себя сознание: распознавание и овладение возможностями освобождения. Следовательно, он включает в себя свободу. В той степени, в какой сознание определяется потребностями и интересами существующего общества, оно “несвободно”; но в той степени, в какой существующее общество иррационально, сознание становится свободным для более высокой исторической рациональности
Здесь и далее в приводимых в книге цитатах выделения полужирным сделаны мной. –