Дом волчиц. Элоди ХарперЧитать онлайн книгу.
и с усилием встает, чтобы удостовериться в правдивости их рассказа о разбитых лампах. Заручившись его неохотным разрешением, девушки покидают лупанарий. В паре шагов от входа в женские термы Амара прощается с подругами и с повязанным вокруг талии кожаным кошелем Крессы отправляется в гончарную лавку на виа Помпеяна.
После сухой ночи уровень воды на дороге упал. Она больше не напоминает канаву. В свете позднего утра ее влажная поверхность отливает серебром. Город уже погрузился в суету. Амаре нечасто выдается случай погулять в одиночестве. Она не торопясь проходит мимо богатейших помпейских домов, украдкой заглядывая в каждую приоткрытую высокую дверь. Внутри скрываются бьющие фонтаны, зимние сады и простирающиеся до самой улицы затейливые мозаики. Ее отчий дом в Афидне был куда скромнее, но кое-какие домашние сценки – сидящая в атриуме[5] женщина за веретеном, спящая собака – напоминают о том, чего она лишилась.
Чуть дальше по улице виднеется гончарная лавка, наружную стену которой украшает огромная броская мураль[6] с изображением окруженной светильниками Венеры. Нежные черты богини выхвачены из темноты теплыми отблесками пламени, ее глаза мерцают. За спиной Венеры розовая раковина и бледно-голубое море. Трудолюбивые маленькие гончары у ее ног обжигают в крошечном горне лампы и статуэтки, давая представление о продающихся в лавке товарах.
За узким прилавком никого нет. Сквозь проем в дальней стене виднеются рабы, озаренные красным жаром печей. Кто-то из них вот-вот вернется. Каждая свободная поверхность вокруг Амары заставлена лампами. Она озирается, стараясь не разбить ненароком что-то из изделий. Некоторые из прекрасных светильников стократ восхитительнее тех, за которыми пришла сюда она. Подняв с ближайшей полки маленькую покрытую глазурью лампу, Амара нежно поглаживает ее пальцем. На лампе изображена Афина Паллада с головой совы на нагрудном доспехе.
– Это одна из моих.
Амара поднимает глаза и встречается взглядом с одним из рабов. Смутившись, она торопливо ставит лампу на место.
– Извини.
– Нет, я только хотел сказать, что она изготовлена по моему рисунку, – смеется раб. – Мне ничего здесь не принадлежит.
Амара внезапно понимает, что этот стройный темноволосый мужчина с открытым, приветливым лицом необычайно хорош собой. «Полная противоположность Феликсу», – думает она и тут же удивляется, с чего ей вообще пришло в голову их сравнивать. Раб подходит к полке и, достав лампу, показывает Амаре ее дно.
– Вот мое клеймо. – Он дотрагивается до оттиснутой на светильнике греческой буквы М. По греческому акценту его почти можно принять за земляка Амары.
– Ты поклоняешься Афине Палладе? – спрашивает Амара, переходя на греческий.
– Ты из Афин? – радостно отзывается он.
– Нет, из Афидны, – улыбается она в ответ.
– Город прекрасной Елены Троянской.
– Ты там бывал? – Амара смотрит на молодого человека, спрашивая себя,
Атриум (лат.
Мураль – произведение настенной живописи большого размера.