Лирическая философия психотерапии. Александр БадхенЧитать онлайн книгу.
Лимузины. Запахи еды. Мы идем в музей Метрополитен. После музея, перед отъездом в Хастингс-он-Хадсон, у меня деловая встреча. В Ленинграде один знакомый попросил передать книгу своему родственнику, недавно эмигрировавшему в США. Я договорился встретиться с ним у музея. Мы с Марком почти на ходу заскакиваем в его машину – в этом месте останавливаться запрещено – и куда-то едем. Я спрашиваю молодого человека, как его дела. В это время он делает левый поворот, пропускает пешеходов и говорит:
– Все бы хорошо, если бы только не эти обезьяны.
Он показывает на чернокожего молодого человека перебегающего улицу. И я понимаю, что все не хорошо. Что здесь расизм. И особенно нелепо и чудовищно это звучит из уст моего соотечественника. Нам с Марком нужно выйти. Нам пора возвращаться в Хастингс-он-Хадсон, где плавают в фонтане золотые рыбки.
Вечером Полли устраивает обед в честь нашего приезда («русские приехали!»), на который приглашает своих друзей. А на следующий день мы прощаемся с Полли и трогаемся дальше. Наш путь лежит на вокзал, откуда мы поедем на поезде в сторону Массачусетса. Нам нужно выйти из поезда в Коннектикуте на станции «Дорога 128» (Route 128). В поезде встречаемся и знакомимся с остальными членами группы из СССР. Кроме нас с Марком, есть еще коллеги из Ленинграда, Москвы и Вильнюса. На платформе нас встречают несколько человек. Самый заметный – высокий Томас Йоманс, Энн Йоманс – его жена, Прилли Санвил, Майкл Джиганти. Кажется, кто-то еще, сейчас уже не помню. Том Йоманс держит на поводке собаку, золотого ретривера, которого зовут Тэрен. Нас рассаживают по машинам и везут в Бостон. Там мы ужинаем вместе с неизвестными нам пока американскими коллегами, а потом нас распределяют между теми, у кого мы остановимся на ближайшие пару дней. Мы с Марком попадаем к Марку Руссо и уезжаем с ним в Кембридж, где находится Гарвардский университет. Там на Гарвард-Стрит находится место, где мы будем жить пару дней. Это «half way house», буквально – «дом на полпути» для психически больных между стационаром и обычной, самостоятельной жизнью. Это немного похоже на общежитие. У каждого здесь своя комнатка с кухней, туалетом и душем. Каждый сам заботится о своем питании, ходит в магазины, готовит и т. п. Есть большая общая комната с телевизором и стеллажом с книгами. В этом доме постоянно находится психолог или социальный работник, который занимается с постояльцами индивидуально и в группе.
Марк Руссо – как раз такой психолог. Его забота о нас трогает до глубины души. Он приводит нас в нашу комнату, открывает шкафчик на кухне – там хлеб, печенье, крекеры; открывает холодильник – там молоко, масло, яйца; ставит на стол тарелку с фруктами и, смущаясь, говорит:
– Я слышал, в России нет ананасов, и поэтому я купил вам ананас.
Следующий день пролетает незаметно: мы гуляем по Гарварду, по улицам Бостона, общаемся с новыми друзьями, едим бутерброды на траве в сквере. В Америке по траве ходить можно, сидеть на ней можно, лежать можно, можно играть в спортивные игры, если никому не мешаешь. Вечером мы смотрим фильм, который Марк Руссо взял напрокат «Общество мертвых поэтов» («Dead Poets Society») –