Тиатара. Лариса Валентиновна КириллинаЧитать онлайн книгу.
лет пять, если вдруг меня не отчислят за неуспеваемость.
Комнатка в общежитии очень уютная и удобная. Санузел собственный. Вся мебель модифицируется. Ночью – спальня, днем – кабинет. Хотя в столовой кормят отлично, можно приносить еду в общежитие. Есть приспособление для кипячения воды, чтобы заварить себе чай или кофе. Как ни странно, кофе на Тиатаре имеется, причем натуральный, с местных плантаций, начало которым положили пришельцы с Земли. Правда, кофе довольно дорог, да я к нему и не привыкла, лучше пить чай из здешних трав. Еще мне понравились сухие продукты и концентраты фирмы «Фарфар», они качественные и вкусные. Поскольку готовить я не умею, для меня это просто находка. Открыл и поел. Если блюдо жидкое, вроде супа, пюре или каши, разбавил водой. Поначалу, правда, вкус казался не очень привычным. В ингредиентах – местные виды рыбы, моллюсков, водорослей, мучнистых кореньев. Но опыт жизни на станции «Энцелад-Эврика» и на Арпадане приучил меня есть всё, что может принять организм. А может он очень многое! Кроме того, что шевелится или ползает.
Опекун
Своего опекуна, магистра Джеджидда, я видела на Арпадане лишь издали. Восторга он, искренне признаться, не вызвал.
Во-первых, внешность скорее отталкивала, чем внушала симпатию. Высокий, длинный, серо-зелёный гуманоид с тремя глазами и пристальным непроницаемым взглядом. Во-вторых, держался он холодно и надменно, хотя профессией, разумеется, владел превосходно, и зря я запальчиво думала, будто он, расшифровывая дельфиний язык, отнесся к задаче небрежно. Напротив, многие удивились, что у него вообще получился какой-то результат, ведь он ничего не знал про дельфинов и их способы коммуникации. Рэо считает магистра Джеджидда великим космолингвистом, ибо тот легко освоил язык драконоидов и уже успел выпустить на эту тему книгу (скорее, пособие с лингвистическим очерком, разговорником и словарем). Мой тьютор Фонарик – Фаррануихх – тоже очень высокого мнения о магистре Джеджидде и собирается писать под его руководством свою собственную магистерскую. Наконец, столь уважаемый человек, как барон Максимилиан Александр Ризеншнайдер цу Нойбург фон Волькенштайн, поручился за безупречную добропорядочность магистра Джеджидда. Раз так, то с какой стати мне привередничать? Опекун – не жених; как он выглядит, не должно меня волновать, лишь бы не слишком свирепствовал.
Едва я успела разместиться и немного освоиться в кампусе, как Фонарик прислал сообщение: я должна явиться в деканат переводческого факультета и познакомиться с опекуном. На всякий случай заботливый тьютор напомнил маршрут и разрисовал его стрелочками, будто я совсем уж тупица.
Через пару минут пришло послание от самого магистра Джеджидда, причем не на космолингве, а на русском: «Здравствуйте, Юлия Антоновна Цветанова-Флорес. Ожидаю вас в деканате через полчаса. Надеюсь на пунктуальность».
Я дожевывала свой полдник и не стала ни слишком спешить, ни заморачиваться нарядами. А