Фунгус. Альберт Санчес ПиньольЧитать онлайн книгу.
не все равенства равны.
Любой человек на месте Касиана не стал бы противиться верной смерти. Он потерял столько крови, что ее бы хватило на добрую половину бочонка, одна пуля застряла в правом бедре, другая снесла кусок черепа. К тому же он лежал в снегу в Пиренейских горах. Пурпуры много раз говорили: смерть от холода – самая приятная, и были правы. Тело его повторяло: «спи, спи, спи», усталость отяжеляла веки. И пусть все решает природа.
Нет! Раненый сказал себе, что на то он и Касиан, прямой потомок славного рода, восходящего к Филоме, самому отважному рыцарю при дворе императора франков, Людовика Третьего Слепого, чтобы ни за что не сдаваться. Ему было судьбой предначертано найти источник Власти.
Проклятый Хик-Хик, этот филь де кана! Так на здешнем наречии звучало выражение «сукин сын». Ненависть может способствовать жизни: если Касиану была необходима еще одна причина, чтобы бороться за существование, она у него появилась. Он мечтал отомстить негодяю. В душе Касиан был торговцем, а хороший торговец знает, что отмщение – не более, чем вид долга, который оплачивается не товарами, а удовлетворением. И свой долг Касиан собирался получить с лихвой.
Но для начала придется спастись самому, а это задача не из легких. Он был наполовину погребен под плотным слоем холодного снега в глубине неизвестного оврага. Простреленное бедро не позволяло двигать ногами. Стоило бедняге сделать попытку пошевелиться, как резкая боль пронизывала его тело. О голове лучше было и не думать: пуля снесла часть лысины, словно крышку с кофейника. Правда, не все было так плохо: видимо, повредился только череп, а не мозги, иначе он бы не рассуждал столь здраво.
Касиан обладал недюжинной силой, однако вырваться из снежного плена оказалось адски трудно. Ему пришлось здорово поработать коленями и особенно локтями, чтобы освободиться из заточения. Свобода далась бедняге ценой ужасающей одышки и овладевшей всем его существом чудовищной усталости. От потери крови он слишком ослабел для того, чтобы прокладывать путь в долину, к цивилизации, к жизни. Когда, лежа на снежном ковре, Касиан понял это, слезы ярости покатились по его щекам. Снег лежал метровым слоем, а рана в бедре и общая слабость не позволяли двигаться вперед. В теле осталось слишком мало крови, и продвигаться сквозь плотные снежные дюны, отделявшие его от Вельи, он не сможет.
Оставался один выход. Раз основной путь перекрыт, следовало спланировать новый маршрут. И такой маршрут существовал, но граничил с самоубийством.
Когда-то один пурпур рассказал ему историю пастуха, который попал в подобное положение. Несчастный оказался в горах в полном одиночестве, к тому же был ранен: у него оказались раздроблены оба колена. И тогда пастух решил скатиться по склону, превратив свое тело в подобие бочонка. Он прижал руки к груди и, вращаясь, двинулся вниз. Правда, это случилось летом, когда в горах нет тайных ловушек. Но сейчас наступила зима, кругом лежали сугробы, и под обманчивым белым покровом скрывались страшные ямы – расселины. Эти глубочайшие