Свой – чужой. Андрей КонстантиновЧитать онлайн книгу.
отвечать, ляпнул, что, дескать, мастер в гаражах советует идти в наружное наблюдение – собственно, от него Штукин совсем недавно и узнал, что существует такая служба.
Овчаров удивленно поиграл бровями, выпил полстакана холодной водки, запил ее немецким пивом и сказал:
– Правильно. Империя начинается со сводок наружного наблюдения. Без них империя – не империя, а кисель. А мужчина без формы – это, я извиняюсь, штатский.
Овчаров помог Валере по своим каналам и, когда его приняли в школу разведчиков[48], напутствовал:
– Главная сила разведки в том, что люди не видят эту работу. Когда наши побеждают – мы не маршируем на параде. Когда проигрывают – мы продолжаем работать.
Потом мама с Овчаровым уехали в Москву, а Валерку завертела учеба. Учился Штукин с интересом, хотя преподаватели и инструкторы не произносили таких красивых и необычных фраз, как Овчаров или мастер из гаражей, оказавшийся на самом деле подполковником милиции, отработавшим в «наружке» без малого тридцать лет.
По окончании школы Валера попал, естественно, в ОПУ – в один из самых легендарных экипажей, к майору Будашкину. К тому времени Штукин уже повзрослел, превратился из юноши в молодого, симпатичного мужчину, на которого частенько засматривались женщины. Внешность парня (густые темные волосы, живые серо-голубые глаза, подбородок с ямочкой, маленький, твердо очерченный рот и тонкий нос с легкой горбинкой) была настолько яркой, что Будашкин даже засомневался – а можно ли, вообще, с таким «фейсом» работать в «наружке», где одной из главных доблестей считалась как раз неприметность. Майор заставлял молодое пополнение пахать и мог простить все, кроме лени и неуважения к себе. Вот Валерка и пахал, пахал, не жалея сил, с каким-то остервенением, потому что еще в школе хотел попасть именно в «наружку», а не в другие подразделения ОПУ. «Наружка» – это ведь очень закрытый, но очень интересный мир, со своими законами и правилами, с собственной иерархией ценностей и, конечно, со своим вкусным сленгом, абсолютно непонятным постороннему. Этот сленг Штукин и еще несколько его товарищей-курсантов пытались перенять еще в школе и даже вне занятий разговаривали между собой примерно так: «Половинка тяжелого объекта отстегнулась и пятками вперед уходит первым транспортом». Это означало, что муж поругался с женой и та, оборачиваясь, села в машину и отъехала.
Задания экипаж получал разные. Бывало, что подводили квартирных воров под оперскую реализацию прямо на краже. Бывало, отрабатывали случайные и никому не интересные связи. Всякое бывало. Будашкин был Штукиным доволен. Мастерство парня стремительно росло. Правда, при этом начал чуть увядать сам интерес к НН[49], уж больно много рутины оказалось в повседневной работе. Но это увядание Валерка старался скрывать – и у него получалось. Никто не замечал, что внутри у парня копится раздражение, какое-то внутреннее несогласие. А количественное накопление всегда приводит к качественным изменениям, часто через
Сотрудников ОПУ также называют милицейской разведкой.
Служба наружного наблюдения.