Практика предательства и другие истории девяностых. Катя СтенвалльЧитать онлайн книгу.
учителе. Мы не могли думать ни о чём другом. Выяснилось следующее:
Евгений Евгеньевич только что вернулся из Америки, где он был на стажировке. Это была какая-то особая программа для лучших студентов Педагогического Университета. Поехать учиться могли не все, а только самые амбициозные и талантливые. Только те, у кого была разработана своя собственная педагогическая методика. Евгений Евгеньевич преподавал в Америке по этой своей экспериментальной методике. Это называлось «свободная педагогика». Он не ставил оценок и никогда никого не критиковал, а только хвалил и подбадривал. Он не делал различия между учениками и не делил их на умных и глупых, на хороших и плохих, на мальчиков и девочек, у него не было отстающих и не было любимчиков. Он говорил, что результаты в его классе всегда намного лучше, чем у других – благодаря свободной педагогике! И ещё он говорил, что он никакой не учитель, а тьютор. Я не знаю, что значит это слово, но это так замечательно звучит! Это так круто. Вот, в классе Б, например – училка, в классе В – тоже училка. А у нас – тьютор! Как здорово, что Евгений Евгеньевич стал именно нашим классным руководителем, что он не достался другому классу. А всё потому, что Лёшка довёл нашу классную до инфаркта. Видите, никогда нельзя сказать точно, как оно получится в конце концов.
Наш тьютор – новый человек в школе. И у него новые правила.
Во-первых, он говорит, что мы не должны вставать из-за парт, когда в класс входит учитель. Это старомодно и несовременно. Он называет это «чинопочитание». Если мы встаём, то он обычно машет нам рукой и говорит: «Сидите, сидите, мы же договаривались». Он так же считает глупостью, что от нас раньше требовали следующее:
– сидеть за партами прямо, не сутулиться, держать руки сложенными перед собой, поднимать руку, если хочешь что-то сказать, спрашивать разрешения выйти, носить в школу сменную обувь, мыть руки перед едой, не держать на парте посторонних предметов, оставлять верхнюю одежду в гардеробе, не есть и не пить на уроках, не болтать на уроках, не вставать с места без разрешения. И многое другое.
Теперь мы делаем, что хотим. Можно сидеть, развалясь, даже на столе, или на полу. Можно жевать жвачку или есть яблоко во время урока. Можно не снимать уличных ботинок и куртки, если не хочется. Можно на уроке вставать с места, выходить из класса, потом снова возвращаться, когда угодно. Можно приходить к середине урока, если проспал. Можно вообще взять портфель и уйти, если тебе надоело. Можно разговаривать друг с другом, можно кричать с места, даже если тебя не спрашивали. И можно, наоборот, не отвечать, когда спрашивают. Евгений Евгеньевич говорит, что мы уже взрослые и сами решаем, что, как и когда нам делать. Вот так вот!
А главное, Евгений Евгеньевич попросил не называть его по имени-отчеству. Он сказал: «Зовите меня просто Жека». Это его так звали в Америке – J.K. Это первые буквы его имени, его зовут Женя Красавин, сокращённо J.K. Получается Ж. К. –