Темная волна. Лучшее 2. Александр МатюхинЧитать онлайн книгу.
над горами черное сияние.
– Где Басурман?
– Убежал. Я шмальнул, конечно, но не в него. А он деру дал.
– С такими друзьями и врагов не надо. Куда он двинул?
– Извините, не сказал, – язвительно скривился Угар.
Степан выполз наружу. Кряхтя, нагнулся, вытащил из тамбура рюкзак и принялся вытаскивать содержимое:
– Он ночью по спутнику звонил. Может, вертолет вызвал? Пошли на базу.
Угар расхохотался:
– По какому спутнику? Телефон без батареи. Аккумулятор в кейсе у него в рюкзаке.
Степан, хмурясь, выпрямился. Обошел палатку, глядя под ноги. Телефон валялся на земле рядом с одеждой Басурмана. Гнездо аккумулятора пустовало.
– Значит, он ушел дальше на север. Надо за ним. Сворачиваем лагерь.
Угар не ответил и не двинулся с места. Степан оглянулся на него и вопросительно вскинул бровь:
– Чего ждешь?
Угар поднял перед собой ладони в примирительном жесте:
– Ты меня, конечно, блядь, извини, но я за этим ебанатом не пойду. Кто знает, что ему в голову стрельнуло, и где его теперь искать. Я на такую дичь не подписывался. Я возвращаюсь на базу и тебе советую. Ну его на хрен.
Степан кивнул. Далеко не факт, что Басурман ушел дальше на север. Не факт, что удастся его найти и тем более догнать. Не факт, что его вовсе медведь не сожрал уже.
– И еще – сказал Угар. – Он голый ушел, прикинь. Там пиздец, что в башке, походу. Вот шмотьё его валяется…
Он ответил нам.
– Голый дебил сейчас скачет по горам, – продолжал Угар. – А нам его ловить? И где? Это тупо…
Он помнит нас.
– …он уже на полпути до города может быть!
Мы не одни.
Степан посмотрел на небо. На гривку, тянувшуюся вдаль и терявшуюся в серой рассветной дымке. На соседние хребты, похожие на обломки костей, торчащие из рассеченной кожи. На Угара, растерянно крутившего смоляной вихор на затылке.
– Он ушел на север, – сказал Степан. – Я иду за ним. Винтовку свою возьму, а Басурманов ствол и палатку тащи на лагерь сам.
Он шел по тропе, набитой тысячами бараньих копыт под кромкой хребта. Тропа то уходила вверх, то ныряла вниз, повторяя ломаные изгибы седловин и пиков. Временами сквозь осыпь вырывались наружу изъеденные ветром пальцы скальных останцев, и тогда Степан карабкался по скалам, чтобы не терять время, ища дорогу в обход. Далеко внизу по левую руку зеленела узкая полоса долины и где-то там, за переплетением стланиковых ветвей, журчал ручей, а за долиной вздымался соседний хребет, такой же серый и бесформенный, как тот, по которому шел Степан. Иногда Степану казалось, что он смотрит на зеркальное отражение своей гривки и вот-вот увидит самого себя там, вдалеке, карабкающегося на очередной подъем.
Солнце встало в зените, и его свет омывал Степана, грел голову под скатанной шапкой. Тропе не было видно конца, она уходила вдаль, истончаясь и теряясь среди камней и обломков скал, а сами эти камни и обломки складывались в хаотичную мозаику, от которой рябило в глазах. От усталости