От лжи к покаянию. Российская историография о масштабах репрессий и потерь СССР в 1937–1945 годах. С. А. КропачевЧитать онлайн книгу.
труда заключенных, в том числе и политических. Без применения рабской силы невозможно было вводить в среднем 700 предприятий в год[103].
В 1920–1950-е годы через лагеря, колонии, тюрьмы и иные места лишения свободы прошли десятки миллионов человек[104]. Только в 1930-х годах в места заключения, ссылку и высылку было направлено около 2 млн человек, осужденных по политическим мотивам[105]. Субкультура уголовного мира, его ценности, приоритеты, язык были навязаны обществу.
То, что определяло атмосферу общества 1937–1938 годов – государственное беззаконие и произвол, страх, двойная мораль, единомыслие – не в полной мере преодолены и сегодня.
1.2. Погибшие на войне в официальной и народной памяти
Важнейшее значение для оценки любой войны имеют ее результаты, ее цена. В ней, как в фокусе, сосредоточена вся война. От предпосылок, масштабов, последствий и влияния на последующее развитие страны и мира. Исходя из того, что Вторая мировая и Великая Отечественная войны занимают особое место в истории XX века, выявление истинных масштабов потерь является не только важнейшей научной, нравственной задачей, но и политической проблемой. Пока они не будут решены, историю войны нельзя считать исследованной.
После окончания Великой Отечественной войны, ее огромные жертвы тщательно скрывались. Нельзя сказать, что о них в СССР не упоминалось совсем. Некоторые Приказы и Обращения Верховного Главнокомандующего содержали «дежурную» фразу «Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!»[106]. Но признать реальные потери, это значит признать неэффективность сталинского руководства армией и страной в годы войны. Слава «великого полководца» во многом держалась на умолчании огромных жертв войны, мифологизации ее истории, миллионы раз повторенной нелепой мысли о советских солдатах, павших в боях, как о вкладе СССР в обеспечении победы над врагом. Непомерные жертвы войны – это великое народное горе, это преступные деяния Сталина и его окружения, но отнюдь не доблесть и слава.
Аналитически мыслящие люди о цене победы задумывались давно. 25 июня 1945 года, на другой день после Парада Победы на Красной площади известный советский режиссер А. Довженко с горечью отметил в своем дневнике, что при упоминании о погибших в «торжественной и грозной речи» Г. К. Жукова «не было ни паузы, ни траурного марша, ни молчания. Как будто бы эти миллионы жертв и героев совсем не жили. Перед великой их памятью, перед кровью и муками не встала площадь на колени, не задумалась, не вздохнула, не сняла шапки»[107]. Еще в начальный период войны Довженко писал о «тяжелой, кровавой и дорогой победе». Имея в виду низкое «качество» войны, он замечал: «Не было у нас культуры жизни – нет культуры войны»[108].
Важным итогом окончания войны является публикация поименных списков погибших и плененных. После первой мировой войны такие сведения были опубликованы
Об этом подробнее см.:
Об этом подробнее см.: Население России в XX веке. В 3-х т. Т. 1. С. 311–330; Т. 2. С. 182–196.
Население России в XX веке. В 3-хт. Т. 1. С. 317–318.
Правда. 1989. 11 сентября.
Там же.