Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего. Ф. М. МухаметшинЧитать онлайн книгу.
бессарабских земель, в первой половине XIX в.: «Что касается до обычаев, то сколько здесь наций, столько и обычаев. В прочем все приноравливаются к Молдованским обычаям и их языку в рассуждении превосходства их числа (выделено нами. – Прим. авт.)»20.
Показательны наблюдения П. Куницкого за традицией ношения одежды молдаванами. Одеяние простонародья, по его словам, «похоже на козацкое малороссийское»21. С малороссами усматривал он схожесть и в обычаях.
Любопытны наблюдения над боярством, которое, на время описания, демонстрировало подражание греко-турецким нравам22: «Бояре с некоторого времени начали принаравливаться к Греко-Турецкому наряду и обычаям. Они носят сверх полукафтана, подпоясанного шалью, широкую и долгую епанчу без воротника с долгими широкими рукавами, на конце разрезанными, большие шаравары, желтые сафьянные туфли с таковыми же чулками, называемыми мешты, и большую шапку, зделанную на подобие митры, однако не из какой материи, а из самой мелкой серой овчины с маленьким суконным вершком. Также первого и второго разряда Бояре носят бороду, которая состоит в числе привилегий, боярскому достоинству принадлежащих»23.
Наблюдения П.С. Куницкого дополняют сведения из записок Ф.Ф. Вигеля, который, говоря о бессарабской аристократии, отмечал «сходство между образом жизни богатейших молдаван и наших предков, к стыду нашему, разительное; и потому Кишинев еще более заслуживает внимания русских. Название бояр, длинная их одежда, длинные бороды, высокие шапки, богатые меха, коими они покрываются, их невежество, грубость, все напоминает древних наших царедворцев. В домашнем быту сходство сие еще заметнее: недостаток в самонужнейших предметах для удобства и приятности жизни, низкие комнаты, коих убранство состоит в широких лавках, покрытых коврами; столы, отягощенные множеством невкусных блюд, многочисленная, оборванная и засаленная услуга, между стариками ревность и удаление женщин от всякого участия в общежитии, великолепные наряды сих последних, алмазы, жемчуги, и вместе с тем неопрятность, все как было у нас в старину. Если быть в судебном месте, то легко счесть себя в приказной избе; а деловые бумаги, на молдавском языке с крючками и под титлами писанные, похожи ни дать ни взять на древние столбцы московского архива. Одним словом, все мысленно переносит нас в семнадцатое столетие и дает более чувствовать всю цену просвещения»24.
Выход Вигель видел в просвещении, и, как верно отзывались о писателе его современники, характеризуя его как человека, обладающего тонкой интуицией, он предлагал решить проблему крестьянства: «прежде всего, раз навсегда, устроить судьбу резешей и царан, а потом смело приступить к преобразованию образования. Народ примет все с благодарностью, ибо несчастные рады всякой перемене; станут кричать сотни две самозванцев-дворян, губителей народных, но как можно слушать их лай? Поднять палку – и все замолчат. Сделать преобразование также не весьма трудно: стоит