Апокалипсис: Пролог. Ольга ШпаковичЧитать онлайн книгу.
серебряном канделябре с цветочным орнаментом. Её светлая фигура – в белом платье, с пепельно-белокурыми волосами, настолько внезапно материализовалась из темноты, что Михаил невольно застыл, поражённый её видом. Увидев незнакомца, она приостановилась, вглядываясь в него.
– Добрый вечер, ваше высочество, – поприветствовал её Михаил, поклонившись. – Рад представиться, князь Михаил Иннокентьевич Ковалевский.
Мария кивнула ему головой, расплывшись в такой заразительной улыбке, что он тоже невольно заулыбался.
– А мы ищем её собачку, – пояснила Мария. – Идём, – обратилась она к сестре, – здесь его нет.
– Джимми! Где ты, дурашка? – крикнула Анастасия, вприпрыжку выбегая с террасы.
Мария ещё раз широко улыбнулась Михаилу и последовала за сестрой. А он так и остался в состоянии какого-то странного очарования.
– Я несу свет… – задумчиво повторил он. И сердце отчего-то сжалось, от жалости ли, или от сочувствия, или от других чувств.
– Эта девушка могла бы быть моей дочерью, она так молода, совершенное дитя… – зачем-то сказал он себе и вдруг вспомнил о другой девушке.
– Завтра приезжает Лили! И привезёт, надеюсь, что привезёт, что ей удастся…
Михаил бросил давно потухшую папиросу и вернулся к гостям.
5
Приехали…
– Со щитом или на щите? Удалось ей или не удалось? Боже, это же так опасно! Такая сумма… А ведь от удачи этого мероприятия зависит многое! – бормотал Михаил, нервно теребя перчатки.
Он приехал на Московский вокзал за час до прибытия поезда, потому что не мог найти себе места, купил ни к чему не обязывающий букетик вялых бледно-розовых роз и, в ожидании поезда, принялся медленно прогуливаться по забрызганному грязью перрону. На одном цветке он заметил подгнившие лепестки и, с чертыханием вырвав его из букета, бросил в урну. Однако, подумав о том, что теперь число цветов в букете чётное, вырвал оттуда ещё одну розу и тоже в сердцах бросил туда же, промахнулся, и цветок медленно опустился прямо в грязь нежными розовыми лепестками, на которые тотчас попали чёрные брызги… Почему-то ему вспомнилась Великая княжна Мария, которую он так близко увидел вчера. «Мы с Лили причастны к тому, чтобы ни в чём не повинная девочка погибла, упала в грязь, как эта свежая роза, на которой не было гнили, в отличие от той, первой… Но, видно, так уж повелось, что тот, кто обречён на гибель, заслуженно обречён, тянет за собой того, кто невинен… Такова судьба!»
А тем временем на перрон въезжал пассажирский состав, с хрипом отплевываясь дымом, застилавшим мутные окна вагонов, за которыми проплывал февраль 1917-го… В этом поезде, в вагоне третьего класса, въезжал в свою новую жизнь бывший житель села, а теперь, как он надеялся, будущий горожанин, Иван Скороходов:
– Ну, здравствуй, Петербург… то есть, Петроград! Здравствуй, новая жизнь! – шептал он, с жадностью прижав нос к холодному