Смерть Красной Шапочки. Кирилл ЧичагинЧитать онлайн книгу.
ни даже людей, выносивших тело его указать никто им не смог. Оный заключённый будто испарился!
– Не иначе как нечистая сила! – савояр побледнел и перекрестился.
– Нет никакой нечистой силы, – усмехнулся Бертье, – есть лишь разум да предрассудки, коими забита твоя дурья башка. Покажи мне его камеру, хочу лично ознакомиться.
Камеру ещё не успели освободить. Там в углу забился какой-то оборванец, заросший волосами с головы до пят, так, что и разобрать было нельзя, где у него борода начинается, а где кончается. Солдаты распахнули скрипучую дверь и внесли внутрь факелы. Бертье с савояром последовали за ними, однако последний, только войдя внутрь, тут же перекрестился трижды, плюнул и убрался восвояси.
– А ну, пошёл вон! – крикнул один из солдат, говоривший на римском наречии, – свобода тебе вышла, проваливай подобру-поздорову!
Совершенно ополоумевший от счастья оборванец с глазами, похожими на севрские блюдца, вылезшими поверх бороды, получив крепкого пинка под зад, отчего стал ещё счастливей, кубарем выкатился из камеры и исчез. Бертье принялся ходить вдоль стен и пристально их разглядывать. Он рассмотрел и лежанку, и стол, и табурет, и таз с нечистотами. Это было всё убранство камеры. Завершив осмотр, генерал встал в дверях и окинул комнату взглядом ещё раз. Потом поднял глаза к потолку, поводил ими там, опустил вниз и сдержанно улыбнулся.
– Видать, Тевено де Моранд соврал, – буркнул он себе под нос, – магистр и правда в великой силе. Теперь последую за генералом, всё указывает на правильно избранный путь.
Никто толком не расслышал, что пробубнил Бертье, да и не понял бы никто, о чём это он там говорит. Меж тем генерал развернулся и покинул камеру, а за ней и весь стремительно пустеющий замок Сант-Анджело. На следующее утро в Риме была провозглашена республика.
IV
«Джильда! Бедная моя маленькая Джильда!», Франческа, старшая сестра Джильды, кричала так громко, что со всех окрестных крыш все птицы спешно поразлететлись. Окровавленное, бездыханное, посиневшее тельце крохотной девочки ввезли во двор дома, где семья недужного каменщика занимала пару комнат. Труп девочки привёз угольщик на своей повозке, всё ещё виновативший себя в смерти матери Джильды и Франчески. Теперь он выступал в роли могильщика, отчего было ему на душе ещё горше. Франческа плакала из последних сил, потому что ни слёз, ни мочи кричать у неё не осталось. Когда совсем свечерело, а Джильды всё ещё не было дома, она заволновалась и побежала искать её. Она спрашивала у всех знакомых и незнакомых прохожих, не видали ли они её сестрицы, пока кто-то не поведал ей о случившемся.
Худенькое тельце Джильды оттащили с мостовой в сторонку, так, чтобы по ней не ездили кареты, но никто не знал, откуда эта мёртвая девочка. Явившийся сбир отметил у себя о приключившемся и сказал, что собаки её быстрее сожрут за ночь, чем он сейчас примется искать родичей бедняжки. Как сказал, так и сделал – пошёл себе восвояси. Хорошо, что Франческа вовремя спохватилась, а то быть бы и вправду