Третий круг рая. Марина БолдоваЧитать онлайн книгу.
семейным обстоятельствам! – отговорилась я общей фразой. – В консерваторию я уехала учиться сразу после похорон отца. Вернулась окончательно через пять лет, приезжала сюда только летом. И скорее из любопытства – все меньше дачников становилось год от года. Конечно, оно понятно: цивилизации здесь нет, официально поселка не существует. Дорога постепенно зарастает, я сама нахожу съезд на нее с трудом. Да и то по ленточке, привязанной к ветке дерева. Летом, бывает, живу неделю-другую. Чаще с Татой Новицкой.
– Одним страшновато, наверное?
– Немного неуютно. Иногда кажется, в заброшенных домах кто-то обитает. Мы как-то года два назад с Павлом Андреевичем при дневном свете обошли все закрытые давно коттеджи – не нашли ни одной щели или оторванной доски. Все окна, двери заколочены, подвалы на замках. Дружно пришли к выводу, что в тот год на дачах мы с ним бывали одни. Стало грустно, мы оба помнили, как многолюдно было во времена моего раннего детства. Все восемнадцать коттеджей были заселены, детей куча на площадке, вечерами огни вдоль настила… А сейчас такая тоска вокруг! – вдруг расчувствовалась я.
– Давно общались с соседом? Это его дом на берегу? – Он подошел к кухонному окну. – Я правильно понял, в этом году Громова вы здесь не видели?
– Нет. Как ни приеду – закрыто. Возможно, мы бываем в разное время… Или же с его отцом совсем плохо, вырваться не может.
Я задумалась, вдруг вспомнив последнюю с ним встречу здесь, на даче, в начале прошлогоднего лета. Мы с Татой решили устроить себе отпуск и провести в доме не меньше недели – обе устали от потока людей: у меня прошла вереница мамочек, волнующихся за сдачу отпрысками ЕГЭ, Тата же в придачу к своим пациентам принимала больных захворавшей коллеги. Тишина ставшего практически диким места с первых минут подействовала на нас расслабляюще, и мы, наскоро разгрузив багажник, вынесли под ель два плетеных кресла и складной столик. Запустив в подвале генератор, я вернулась на кухню и поставила на электрическую плитку турку с водой. В этот момент и услышала голоса – Тата у дома была не одна. Тогда я даже обрадовалась, догадавшись сразу, что собеседником ее мог быть лишь Громов. Кофе я сварила на троих, но, спустившись с крыльца с подносом в руках, Павла Андреевича возле Таты не обнаружила. Тата, которую четверть часа назад я оставила в прекрасном расположении духа, выглядела недовольной. «Что случилось? Почему Громов ушел?» – спросила я, разливая кофе по чашкам. «Я думала, мы будем одни!» – резко ответила она и тут же завела разговор о моей матери – вот, мол, хорошо бы ее с Саней и Отто сюда вытащить на месяц-другой. Я даже рассмеялась, представив юнца пубертатного возраста, говорившего по-русски с акцентом, уныло сидящим на крыше дома и пытающимся подключить мобильную связь. Но меня не покидало чувство, что Тата ловко ушла от моего вопроса. С Громовым я столкнулась позже, на помосте у озера – он тоже пришел набрать воды. Пригласив его на ужин, я в ответ услышала отказ. Это было неожиданно, я считала наши отношения непринужденными и даже дружескими. «Без обид, Ляночка. К вам я бы с удовольствием, но Татьяна будет недовольна. И поверьте