Бифштекс… Диана Росс. Дневник футболиста. Дэвид МаквейЧитать онлайн книгу.
в половине девятого. Яйца ему, видите ли, нужно развозить. Окутанные облаком дыма от его фирменной затяжки, мы садимся в его красный «Хантер» модели «Хильман» и стартуем. Педаль сцепления висит на соплях. Везем три дюжины свежих, будь они неладны, яиц в какой-то паб в Бистоне, на другой берег Трента, в противоположную сторону от нашего собственного места назначения. «Билли» – так мы зовем между собой одного из «великих». «В футболе не осталось ни одного „великого“, Маквей… Были, да все вышли,» – говорит он мне, в то время как мы переезжаем через Трент по Клифтонскому мосту. Билли родился и вырос в Медоуз. Медоуз – это ноттингемский эквивалент кварталов «с высокой плотностью населения на квадратный метр жилплощади», пользующейся такой популярностью в лондонском Ист-Энде, там, где мистер Рэкман и его помощник по имени Даннет сдают в найм квартиры. («Забудь всю эту социалистическую лабудень из школьной программы, Маквей. В жизни – бои без правил, и ты теперь сам в них участвуешь и нехило на них зарабатываешь.»)
Медоуз. Его жители все еще помнят радиопередачу «Беседы с хорошими людьми» и ее ведущего Клиффа Майкльмора, который однажды зачитал в эфире письмо с Крокус-стрит. «Какое чудное название! – сказал Клифф. – Сразу же представляешь себе зеленые лужайки, цветы, растущие у живых изгородей из кустарника, и воробьев, чирикающих в безоблачном небе.» На самом деле, единственные звуки, которые можно было услышать на Крокус-стрит в районе Медоуз, были звуки смываемой воды в коммунальных туалетах, устроенных на вымощенных булыжником задних дворах, которые отделяли друг от друга группы по десять-двенадцать домов в этом районе затрапезных трущоб, населенных бедными, но счастливыми людьми.
Эту историю я слышал много раз… сегодня утром я услышал ее снова, как раз перед тем, как Билли доставил партию яиц и заработал свои пять фунтов, которые ему заплатил местный торговец овощами и фруктами аж в деревне Раддингтон. Наконец-то мы добрались до Медоуз Лейн. А то я уже начал гадать, что меня доконает раньше – нескончаемые воспоминания Билли о «клевых пацанах» и о «клевых великих игроках, которых уже никогда не будет», или стойкий запах мятной жвачки, которую он постоянно жует, молотя челюстями как пулемет, чтобы перебить запах принятого вчера на грудь эля.
Сегодня на тренировке нас особо не гоняют. Наш тренер рад и счастлив. Его шотландский визави с другого берега Трента – Аллан Браун – синий от злости от того, что нам удалось сделать ничью. Наш Джимми оказался прозорливее и переиграл подлеца в тактике. Что может быть приятней, чем вставить по самые другу-шотландцу? «Ну что, кружок по стадиону, а, Джексон, – обращается он к Джеку Уилеру. – Смотри, ребята рвутся в бой.»
Джимми одет в форменный коричневый спортивный костюм с темно-синей рубашкой в зеленую клетку и синим галстуком команды графства Ноттингем.
Неожиданно у меня подкатывает тошнота.
А ведь работа на дорожке