Миры Эры. Книга Вторая. Крах и Надежда. Алексей Белов-СкарятинЧитать онлайн книгу.
на бумагу то, что я думаю и чувствую, и будучи поглощена этим, я сохраняю возвышенное и ликующее настроение. Однако стоит мне замереть, дабы перечитать написанное, и я в ужасе понимаю, что получилось совсем не то, что я хотела. Внезапно листья на старом дубе начинают шелестеть, и свежий ветерок проникает в укутывающий нас кокон тепла.
"Становится холодно", – говорит Маззи, заставляя меня перейти в дом, чтобы уже там дожидаться времени чаепития. Это тоже один из моих любимых часов! Большая столовая с её панелями из тёмного дуба и камином из зелёного мрамора, длинный стол с сияющим самоваром и множеством чашек, стаканов и блюд с пирожными и прочими вкусностями, семья и гости, съезжающиеся со всей округи, и разговоры, которые так увлекательны, ведь у каждого есть нечто особенное, чем он спешит поделиться. Генерал8 говорит о крестьянах, урожае и лошадях; Маззи – о своём саде, книгах и различных планах, поскольку она всегда полна новых идей, которые меня восхищают; Профессор9 – о политике; мой брат Мики – о собаках и охоте, а сидящая рядом со мной моя гувернантка Мадемуазель Берта тихонько бормочет о своей родине, Эльзас-Лотарингии, и о городе, где она родилась, – Нанси. Эти звуковые волны накатывают и отступают, перемешиваются и вздымаются вокруг меня, словно пенный прибой. Время от времени говорящие делают паузу, чтобы вежливо выслушать друг друга, но лишь на краткий миг, а затем вновь уходят в себя, возвращаясь к своим монологам – как бы мечтая вслух и пребывая при этом в благостном состоянии, ведь горячий чай согревает, а вкусные десерты сглаживают все углы. И я думаю о святом старце, что советовал есть сладкое, дабы избавиться от горьких и кислых мыслей, и я смотрю на этих добрых и чудесных людей за столом, внезапно чувствуя себя настолько счастливой, что тут же разражаюсь громким смехом.
"Что тебя так развеселило, Мисс Хохотунья?" – строго, но с лукавым блеском в глазах вопрошает Профессор, и: "В чём дело, что за 'смех глупых'10, Мартышка из мартышек?" – вторит ему Мики, пытаясь пнуть меня под столом.
"Ни в чём, – отвечаю я, продолжая смеяться. – Совершенно ни в чём, просто все здесь так милы, так необычайно милы, что я не смогла удержаться!"
Потом это видение исчезает, сменяясь другим, и теперь перед моим мысленным взором – поздняя осень и утреннее солнце, которое почти не греет. Двор полон верховых лошадей, чьи блестящие красивые бока лоснятся, сёдла поскрипывают, а копыта нетерпеливо бьют оземь. Конюхи, с трудом удерживающие их, тревожно поглядывают на двери, очень надеясь, что всадники скоро выйдут. Первым появляется Мики в куртке для верховой езды, бриджах, высоких сапогах со шпорами и с висящим на боку охотничьим рогом. Он бодр и румян, однако очень серьёзен, поскольку охота – это не шутки. Следом всей толпой выходят остальные, садятся на коней и степенно уезжают, ведя на длиннющих поводках по паре огромных борзых собак. Впереди их ожидает долгий день, посвящённый облаве на зайцев, лис и волков. Поскольку я терпеть не могу, когда убивают животных, и намеренно распугиваю
Так Ирина называла своего отца, Владимира Владимировича Скарятина.
Для тех, кто не читал роман
Подразумеваются стихи 5 и 6 главы 7 книги Екклесиаста: "Лучше слушать обличения от мудрого, нежели слушать песни глупых; потому что смех глупых то же, что треск тернового хвороста под котлом. И это – суета!"