Жизнь как песТня, или Всё через Жё. Илья Львович ОлейниковЧитать онлайн книгу.

      В зависимости от количества выпитого рассказ варьировался. Например:

      «Когда мы встречались с Пашей Пикассо, он мне прямо заявил:

      – Да ты, Саня, с твоей внешностью да с твоими манерами стал бы на Западе звездой номер раз!»

      А однажды допился до того, что увертюра звучала так:

      «Дело было до войны. Только-только заключили с Германией пакт о ненападении. Звонят. Голос с немецким акцентом:

      – Господин Мутафофф?

      – Да, – отвечаю.

      – Это из Рейхстага беспокоят. С вами хочет фюрер поговорить».

      – Кто хочет? – изумились мы.

      – Ну Гитлер, кто! Военный парад приглашал поставить на стадионе. Да не получилось – война помешала. А жаль… Я бы им там наворотил!

      Потом закурил свою «Ляну», затянулся глубоко и, задумчиво глядя на свои пожелтевшие от никотина ногти, сказал:

      – А ведь обещал войну первым не начинать… Вот и верь после этого людям!

      За десять лет диктаторства в народном театре Мутафов поставил два спектакля. Первая пьеса была написана грузинским драматургом или, как теперь говорят, лицом кавказской национальности Амираном Шеваршидзе. Называлась пьеса «Девушка из Сантьяго», и в ней в легкой увлекательной форме рассказывалось о боевых буднях простой кубинской девушки, которая в течение нескольких часов нанесла американцам такой материальный ущерб, что, вздумай сегодня Фидель Кастро этот ущерб возместить, Куба осталась бы без штанов. К счастью для американцев, отважную девушку в конце спектакля зверски замучила батистовская охранка. Не сделай они этого, то и Америка наверняка осталась бы без штанов. Пьеса, безусловно, удалась автору, так как была одобрена спецкомиссией ЦК КПСС и рекомендована к исполнению. Насколько хороша вторая пьеса, сказать не могу. Это была «Бесприданница» Островского, относительно нее комиссия из ЦК никаких положительных рекомендаций не давала.

      Несмотря на то что два эти опуса шли не менее десяти лет, Авдеич ежедневно репетировал отдельные сцены, пытаясь довести их до совершенства.

      – Так! – победоносно орал он хриплым пропитым голосом. – Хор-рошо!.. Но уже лучше!