Пандора. Сьюзен Стокс-ЧепменЧитать онлайн книгу.
оставляя Эдварда в покое.
А тот продолжает работать.
Когда далекие колокола собора Святого Павла наконец отбивают пять вечера, Эдвард собирает вещи, гасит печь и задувает свечи. Идя через мастерскую к выходу, он ощущает на себе колючие взгляды работников, точно укусы насекомых. Он проходит мимо них, втянув голову в плечи, не говоря ни слова.
Особняк в Мэйфере идеально подходит своему владельцу: он яркий, теплый, но в то же время с претензией. Корнелиус – даже в галстуке с ослабленным узлом, расстегнутой сорочке и в чулках – производит внушительное впечатление. Он приветствует Эдварда крепким рукопожатием, при этом его красивое широкое лицо принимает заботливо-нежное выражение.
– Я беспокоился о тебе, – говорит он, ведя Эдварда в свою библиотеку. – Вчера вечером я был уже готов отправиться к тебе на квартиру, но потом каким-то чутьем понял, что тебе хочется побыть одному.
– Я сам едва не пошел к тебе, но тут погода испортилась, – извиняющимся тоном произносит Эдвард. – Корнелиус, я…
Но Корнелиус поднимает руку и глядит на него с шутливым упреком.
– Не надо! Я все прекрасно понимаю.
– Знаю, что понимаешь, – говорит пристыженный Эдвард. – Но я все равно хочу извиниться. Я был совершенный глупец и вел себя, как избалованный ребенок. – Прости меня, Корнелиус.
Его друг улыбается и отступает к буфету с изяществом, которое заставляет Эдварда ощутить свою прискорбную неловкость.
– Никогда не извиняйся, в этом нет нужды. – Корнелиус наливает бренди в бокал и вручает его Эдварду вместе с небольшой вазочкой с грецкими орехами. Орехи напоминают Эдварду крохотные сморщенные позвонки. Корнелиус плюхается в кресло и жестом приглашает друга занять другое – напротив, у камина.
– Бывают моменты, когда стоит позволить себе минуты грусти.
Эдвард с легкой гримасой усаживается на удобное сиденье из дорогой кожи.
– Не слишком ли ты щедр ко мне?
Корнелиус берет бокал со столика и слегка улыбается, глядя на друга поверх кромки стекла.
– Возможно. Но, согласись, я тебя ничем не попрекаю.
– Наступит момент, когда ты не сможешь мне больше помогать. И ты об этом знаешь. На самом деле я уверен, что этот момент уже настал. Ты и так сделал для меня куда больше, чем следовало. – Эдвард вздыхает, вертит бокал в руке, и тут его друг слегка сощуривает веки; в отблесках пламени его зрачки кажутся почти черными.
– Не думай об этом.
– Но…
– Послушай, не тревожься понапрасну. А не то ты испортишь мой сюрприз.
– Какой сюрприз?
Лицо Корнелиуса снова расплывается в ленивой улыбке, он берет со столика маленькую черную шкатулку, наклоняется над ковром – это тигровая шкура с великолепной головой зверя – и передает шкатулку Эдварду. Его незастегнутая рубашка распахивается на шее и обнажает гладкую мускулистую грудь. Эдвард берет шкатулку из пальцев Корнелиуса.
– Что на сей раз?
– Не спрашивай, – отзывается Корнелиус, вновь