Секундант одиннадцатого. Хаим Владимирович КалинЧитать онлайн книгу.
Днем ранее его высадили ночью на улице Герцель в Ришон-Леционе, предложив дожидаться такси, которое якобы уже в пути. Но прежде вернули все бытовые и идентификационные атрибуты – кошелек, мобильник, ключи от квартиры и авто.
Такси и впрямь его подобрало спустя минуту, прежде чем он свыкся с цветовой гаммой ночи – после сорока минут склепа, чем стал для него мешок, наброшенный одним из секюрити, когда они покидали виллу.
Ни напутствий, ни рекомендаций, ни угроз с предупреждениями, ни затребованных обязательств, ни ссылок на скелеты прошлого, обреченных объявиться. Словно Синдикат – плод алкогольных галлюцинаций или сочинительского воображения.
Но так, Алекс понимал, не бывает. И вскоре остатки незакрытого баланса забарабанили в его дверь, немыслимые, не поддававшиеся прогнозу и анализу.
Он долго пялился на свежее почтовое сообщение в графе «Входящие», воспринимая его спамом или техническим ляпсусом. Отправитель: будто «Эксмо», лидер российского книгоиздания, о прежних взаимоотношениях с которым напрашивался, как минимум, сочный рассказ.
Двойной клик обнаружил письмо от самого что на ни есть «Эксмо». Вначале солянка из извинений и расшаркиваний по поводу не дозревшей между ними любви в далеком две тысячи девятом. Тогда, приняв роман Алекса в работу, сильного сюжета, но неряшливый, «Эксмо», в конце концов, его отвергло. Но вместо разъяснения причины – сырость текста – издательство нечто о будущем пролепетало. Не учло, правда, что любой даже начинающий сочинитель в некотором роде экстрасенс. И Алекс на уровне флюидов уловил некий подковерный замысел, но каков он – предположить не мог.
Обман всплыл спустя полгода, когда «Эксмо» опубликовало очередной роман-жвачку, несущая конструкция которого – плагиат основной сюжетной линии его текста, модифицированной на свой лад.
Автор-терпила попытался было воззвать к рацио, предложив «Эксмо» компромисс: его роман из корзины отправляют в печать, он же – о воровстве издательства помалкивает. И овцы целы, и волки сыты. В общем, всем будет счастье.
И, разумеется, самой попыткой переговоров попутал адрес. Ибо экономический уникум нулевых – воровской капитализм России – даже понятийного устава не имел. Вместо оного – хаос примитивнейших инстинктов.
Кто-кто? Алекс Куршин? Пусть сначала докажет, что он свой роман не украл. Таковой была реакция издательства на сетевой хайп, инициированный Алексом. Вот и вся правовая семантика.
Алекс стал вчитываться в московскую реляцию, испытывая нестыковку чувств и целей. Намерение «Эксмо» опубликовать на бумаге все его романы, с одной стороны, адекватной компенсацией за сотворенную ими гнусность, нареченную ими эксцессом исполнителя, будто бы служило. Но с другой, вопиюще противоречило практике нравственных джунглей, укоренившихся во всех мало-мальски значимых стратах России. Ведь по тому «кодексу» искреннее признание вины властным или экономически влиятельным субъектом было равносильно даже не слабости, а предательству