Кузина. Юлия ГаланинаЧитать онлайн книгу.
хорошей смертью не умер.
Нет, их никто не трогал – силы неравны, они же все, как на подбор, сытые и мордатые, – однако же гибель себе находили нехорошую, не по-людски уходили. И это в мире без магии. Дома бы всех от души повеселил такой оборот.
Гном опять скрылся в проходке, уволок туда пустую тачку как муравей.
Вообще-то это моя работа, да что-то день сегодня на события богатый, вот я, наверное, и не могу в себя прийти. И голова болит больше обычного.
Я побрела за гномом.
Он уже успел дойти до конца проходки. Нагребал подборочной лопаткой в плетёную корзину породу.
Поставил корзину в тачку: две ручки и колесо. Я подхватила ручки, привычно сгорбилась и потянула тачку по тоннелю к стволу, туда, где дожидалась порожняя бадья.
На мокром дне проходки была выложена деревянная тропа в одну доску. Доски лежали хорошие, длинные. Колесо меньше подпрыгивало на стыках.
Вот и ствол. Снять корзину с тачки, поставить её в бадью. Дёрнуть за верёвочку, чтобы стоящие наверху поняли, что надо поднимать.
Первая бадья с породой пошла наверх. А я покатила порожнюю тачку обратно.
Очередной день вошёл в свою колею.
Трудно делать первые ходки.
Потом втягиваешься, время перестаёт для тебя существовать, всё как-то стирается. Не замечаешь ни нависшего над головой низкого потолка, укреплённого жердями-огнивами, ни хлюпающей под ногами воды. Катится по грязным мокрым доскам колесо тачки до бадьи и обратно, туда – сюда, туда – сюда.
Гном, как заведённый, вгрызается небольшим кайлом в землю, растёт проходка. Небольшим – потому что размахнуться широко здесь нельзя. Ещё немного – и снова надо будет крепить верх проходки. Иначе – может быть обвал.
В соседней яме народу сейчас больше, ковыряются по пять человек, – там жила широко пошла и проходка шире.
Здесь тесно, низко, поэтому гнома и поставили. И меня ему в пару, наверное, Клин надеется, что я буду седьмой убитой. Такая у нас с ним обоюдная любовь.
Он бы меня давно прибил, да побаивается почему-то.
Я бы его охотно во сне придушила, да сил нет.
Когда вечером добираешься до барака и падаешь на нары – отключаешься сразу. Спишь и сквозь сон чувствуешь боль в ногах, руках, спине. Голова болит, но она болит постоянно с того момента, как я очнулась здесь, в мире без магии. И невозможно проснуться, пока не заорут утром, поднимая всех.
Может быть, летом, если оно настанет, я всё-таки смогу вырваться из сна посреди ночи… Во всяком случае, эта надежда греет.
Надо надеяться, чтобы выжить.
Может быть, даже и не надеяться, а цепляться за что-нибудь, не позволять равнодушию завладеть тобой. Наперекор всему. Иначе упадёшь и не встанешь. Третьего не дано: никогда человек, родившийся в переполненном магией месте, не смирится с местом, где магия отсутствует напрочь.
Вообще-то иногда подкатывают мысли покончить с этим раз и навсегда, но тело настороже. Оно в конечном итоге оказалось мудрее головы. Когда я пытаюсь понять, за что могла здесь очутиться, в голове взрывается боль, и я отступаю, не