Что мое, что твое. Наима КостерЧитать онлайн книгу.
люди тебе родные, потому что у вас одна кровь. Но само по себе это ничего не значит. Настоящая-настоящая семья – это те, кто стоят за тебя горой. Твой папа стоял бы за нас каждый день до конца времен, если бы мог. Вы не одной крови, но он твой папа. И в следующий раз, когда кто-нибудь скажет тебе иначе, ты им ответь: идите в жопу. Даже Кармеле. Именно так: в жопу. А если они начнут ругаться, не волнуйся – просто скажи, что это привет от мамы. Только при таких обстоятельствах я даю тебе разрешение. Это некрасиво, но иногда люди по-другому не слышат.
Доехав до дома, Джейд сразу позвонила Линетт.
– Я знаю, вам бы хотелось, чтобы я оказалась беременна, – сказала она. – Но у Рэя уже есть сын. Он уже что-то оставил нам от себя.
Потом она рассказала про Кармелу, как она не следит за Джи, не накрывает его одеялом, когда он засыпает на диване. Линетт это как будто не тронуло.
– Она ему сказала, что Рэй ему не настоящий отец.
– Я возьму его к себе, – сказала Линетт.
Это было такое облегчение, что Джейд подхватила Джи и поцеловала его в губы. Он ошарашенно улыбнулся и заковылял разбирать продукты.
– Но ты должна кое-что для меня сделать, Джейд, – сказала Линетт – она еще не положила трубку. – Сделай тест. У меня предчувствие.
– Вы только зря надеетесь.
– Пожалуйста.
– Хорошо, но будьте готовы к плохим новостям.
Джейд положила трубку и достала из холодильника пиво. Старое, выдохлось. Она глотнула залпом, потом еще раз. Если она и беременна, от одной банки вреда не будет, решила она, хотя кто знает. Она сделала еще глоток.
Джи подвинул табуретку к раковине и набрал большую кастрюлю воды. Потом поставил ее на плиту и стал доставать все нужные приборы. Он столько времени проводил на кухне с Рэем, что теперь быстро повторял его движения. И хотя Рэй отпечатался на каждом миллиметре Джи, Джейд не могла отделаться от чувства, что принадлежит он ей. Не потому, что он на нее похож – не похож, не потому, что у него ее мимика – у него мимика Рэя. Но потому, что она никогда не желала никому жизни с такой силой, с какой она желала жизни Джи. Как будто она должна была жить почти только ради него. Можно было бы сказать, не велика заслуга, но никто никогда не любил так Рэя; никто не любил так ее. В тот день, когда Джейд ушла из дома, ее мать едва подняла глаза от банки пива. “Пока”, – сказала она, даже не поднявшись с дивана, не помахав. Мать ее била, кидала об стену, однажды состригла ей волосы садовыми ножницами, но ничто так не ранило, как ее равнодушие. Джейд ушла и никогда не оборачивалась, а мать никогда ее не искала.
Если она и могла что-то сделать для сына, так это никогда не быть равнодушной к тому, как устраивается его жизнь. Она может давать ему советы. Она может его охранять. Либо она, либо никто, а он заслуживает большего.
Они вместе хозяйничали на кухне: Джи посолил воду и показал ей, где Рэй держал красный перец. Они ждали, пока сварится паста, и ели тертый сыр ложками. Мальчик выглядел довольным.
– Неплохо получается, – сказала она, попробовав