Дыхание Луны. Виктор ПикарЧитать онлайн книгу.
и немного туповат, стеснителен и диковат. Знакомясь, он сразу предлагал им секс. Он не пользовался дезодорантами, редко мылся, обильно потел, почти не чистил зубы, от него постоянно несло какой-то козлятиной, это был парень из деревни. Единственная девушка на тот момент, с которой он общался долго, целых три дня, была из фэйсбука, ее звали Люция. Признаться, для меня он явился еще большим животным, чем Златан. Тем не менее, я любил его, потому что был им самим – не больше и не меньше.
– И что, у него не было больше желаний?
– Почему, были, конечно. Заработать денег, чтобы переспать с проституткой. Потому он и устроился к Горану. Еще он был фанатом Мадридского Реала, и мечтал посетить финал Лиги Чемпионов, с участием любимого клуба.
Следователь смотрит на меня весьма сочувственно.
– А дальше?
– Дальше случилось вот что. Горан был двоюродным братом Златана. Прямо в аэропорту, его одолели муки совести. Шутка ли – так разгневаться, что задушить собственными руками родственника! Он маялся, не находил себе места – и мы с Дамиром, мучались вместе с ним. Он вспоминал, как они вместе с братом ловили рыбу, вместе, в детстве, строили шалаши из веток, жарили черный хлеб на костре. Кроме того, у него перед глазами, а значит – и у нас всех, стояли образы сотен ни в чем не повинных девушек, обреченных с его помощью на немыслимые страдания. Его, Златана, желания, его страдания, были самыми сильными на тот момент. Маша была в каком-то тупом беспамятстве, бедная девочка, а Дамир – в диком изумлении от того, что с ним происходило. В дьюти фри мы купили пару бутылок хорошего армянского коньяка, и быстро пили в зоне ожидания посадки, не стесняясь укоризненных взглядов, не закусывая, из горла. Златан сказал нам:
– Хочу покаяться, изменить свою жизнь.
Мы с Дамиром знали об этом и без его слов, и единственным нашим желанием было сделать это вместе с ним, как можно скорее. Но как? Златан знал, как, у него был план на этот счет, покаяние было для него связано с человеком в черной рясе, священником, которому он мог поведать о своей жизни, раскрыться, исповедаться – так это делали его родители. Таких из Афин в Тель Авив летает много, он приметил одного рыжего иеромонаха, бородатого конечно, пузатого, с носом-картошкой и наивными голубыми глазами, в потрепанном одеянии и стоптанных башмаках, скорее всего, русского. Когда тот направился в туалет, Златан взял у меня объединитель, и проследовал вслед за ним. Скорее всего, он вырвал розетку из стены, в том месте, где бреются перед зеркалом, над умывальниками, и воспользовался ее проводами – иначе непонятно, где он взял электрический разряд? Фактом является то, что, сидя в зоне ожидания вылета и допивая превосходный армянский коньяк, мы с Дамиром почувствовали, что нас стало больше – желания священника взошли над нами, как сверхновая звезда, и стали нашими, близкими, родными.
Мой следователь вздыхает, и, щурясь на лампочку, декламирует:
– Так долго вместе прожили, что вновь
Второе января пришлось на вторник,
Что