Визиты: Осенние визиты. Спектр. Кредо. Сергей ЛукьяненкоЧитать онлайн книгу.
подбирал остающиеся долги. Маленькое счастье знания – уйти, не оставив за собой невыполненных дел.
Но вначале стоит чуть-чуть прибраться в квартире.
– Я словно жду сегодня чего-то, – сказал он вслух. И на этот раз не удивился фразе. Да, именно «чего-то».
И оно придет. Раньше, чем смерть, – может быть, ее вестником.
4
– Раскрой мне судьбу, – сказал человек.
– У тебя нет судьбы, – ответила сфинга.
– Тогда – умри.
Человек отвернулся от жалкого логова в песчаном откосе, от хрупких рыжих костей, крошащихся под лапами чудовища, от пепельных струек пыли, текущих, как умирающий дым. Впереди была дорога – стальные нити на бетонной полосе и блики заката в стеклянных иглах осколков.
За его спиной древнее как мир существо выгнулось в судороге. То, что оно привыкло дарить другим, приближалось к сфинге.
– Нет… Нет, Убивающий Словом… Я не могу умереть.
Человек стал насвистывать. Мелодия рождалась и умирала между склоном холма и бесконечной равниной. Потом в нее вплелись слова:
Вечер приходит даже к слепым,
И к бессмертным приходит смерть.
Дар умирать дарован одним,
Другим – лишь дар умереть.
Выровнен свет с подступившей тьмой,
Утро встретит лишь прах.
Я примиряю тебя с тобою —
Жившая в двух мирах…
Сфинга привстала – львиное тело, бронза шерсти и прекрасное женское лицо, золото волос – все подернулось пеленой. Лишь в глазах еще жил яростный желтый огонь.
– Подожди, Убивающий Словом… Я не вижу твоей судьбы, но скажу, кто знает ее.
Человек остановился. Тишина – музыка смерти. И снова голос…
Тленью – тлен, движенью – остов,
Стой, ожидая последних слов.
Сфинга выпрямилась, став выше человека. Ярость, ненависть и страх смешались в ее голосе:
– В мире снов, недоступных тебе… в мире снов, человек. Там знают твое предназначение. Там твои корни – но тебе их не найти.
– Спасибо, – сказал человек и посмотрел на сфингу – долго, прощально. – Теперь – слушай…
Сфинга захрипела.
Щелчок по клавише – и компьютер проглотил написанную страницу. Ярослав не любил прерываться посреди строчки, но ему перестало «писаться».
Ничего, бывает.
Он пролистал текст к началу. Полюбовался, как аккуратно все выглядит на экране. Ровненькие строчки, приятный шрифт и такой же гладенький текст. Любая вещь поначалу пишется легко, и фэнтези, сказка для взрослых, – не исключение. А эту повесть, «Книги Пути», Ярослав начинал писать давным-давно, когда еще не знал, как включить компьютер. Писал он тогда хуже… наверное. Но зато как легко, Боже мой, как легко. И не нужно было подстегивать себя кофе с коньяком, сигаретами, музыкой. Он просто садился и писал – на громыхающей, изящной, как кусок чугуна, «Москве». И строчки