Домашние правила. Джоди ПиколтЧитать онлайн книгу.
мне звонит Джек Торнтон, добра не жди.
– Джейкоб рассказал вам, что случилось сегодня?
Джейкоб о чем-то упоминал? Нет, я бы запомнила. Но ведь он мог и не признаться, пока его не спросят напрямую. Скорее я догадалась бы по его поведению, которое немного отличалось бы от обычного. Как правило, если Джейкоб начинает совершать навязчивые движения, чрезмерно замкнут или, наоборот, слишком разговорчив и возбужден, я понимаю: что-то не так. В таких вещах я разбираюсь лучше любого эксперта-криминалиста; Джейкобу это невдомек.
– Я вызвал Джейкоба к доске и попросил записать свой ответ из домашней работы, – объясняет Торнтон, – и, когда я сказал, что он написал неряшливо, Джейкоб толкнул меня.
– Толкнул вас?
– Да. Представьте реакцию остальных учеников.
Ну, это объясняет, почему я не вижу ничего подозрительного в поведении Джейкоба. Если класс засмеялся, он наверняка решил, что поступил правильно.
– Простите. Я с ним поговорю.
Не успеваю я повесить трубку, как на кухню заходит Джейкоб. Он достает коробку с молоком из холодильника.
– Сегодня на уроке математики ничего не случилось?
Глаза Джейкоба расширяются.
– Тебе не вынести правды, – говорит он замогильным голосом, подражая Джеку Николсону, и это верный признак испытываемой неловкости.
– Я только что говорила с мистером Торнтоном. Джейкоб, нельзя толкать учителей.
– Он первый начал.
– Он тебя не толкал!
– Нет, но он сказал: «Джейкоб, мой трехлетний сын может написать аккуратнее тебя». А ты сама всегда говоришь: если кто-то насмехается надо мной, я должен постоять за себя.
Это правда, я действительно говорила такое Джейкобу. И в глубине души радуюсь, что он по своей инициативе взаимодействовал с другим человеком, пусть даже это взаимодействие не было социально приемлемым.
Мир для Джейкоба по-настоящему черно-белый. Однажды, когда он был моложе, звонил учитель физкультуры, потому что у Джейкоба случился нервный срыв во время урока: дети играли в пятнашки и один ребенок бросил в него большой красный мяч. «В людей нельзя бросать вещи, – заливаясь слезами, твердил Джейкоб. – Это правило!»
Почему правило, которое работает в одной ситуации, не соблюдается в другой? Если его кто-нибудь обижает и я говорю, что отплатить обидчику тем же – это нормально, потому что иногда только так от них можно отделаться, почему он не может поступить так же с учителем, который публично его унизил?
– Учителя заслуживают уважения, – объясняю я.
– Почему уважение достается им просто так, когда остальным приходится его добиваться?
Я моргаю и молча гляжу на сына. «Потому что мир несправедлив», – думаю я про себя, но Джейкобу это известно лучше, чем большинству из нас.
– Ты злишься на меня? – Он невозмутимо протягивает руку за стаканом и наливает себе немного соевого молока.
Я думаю, больше всего мне не хватает в сыне именно этого атрибута нормальности – эмпатии. Он тревожится,