«Птица, залетевшая в окно» и другие романы. Николай ОльковЧитать онлайн книгу.
особенно актуален сегодня, когда мы буквально недавно перешагнули столетний рубеж НЭПа. Восемь лет новой экономической политики – самый удачный проект советской власти. Крестьяне поверили, что и к ним власть прислушивается. Да и сам НЭП стал разумной реакцией на вооружённые протест 1921 года, вспыхнувшие против продразвёрстки, о чём, как мы уже знаем, идёт речь в повести Н. Олькова «Гриша Атаманов» и в его рассказе «Повстанец», имеющем с ней прямую взаимосвязь. Х съезд РКП (21 марта 1921 г.) законодательно утвердил продналог, что пришёл на смену продразвёрстке. После введения НЭПа словно манна небесная снизошла на деревенских мужиков: появились хорошие и дешёвые продукты, а крестьяне, исстрадавшиеся по своему любимому делу, будучи в напряжённом ожидании обещанной передачи земли, трудились не покладая рук. Даже без тракторов и комбайнов с 1922 по 1928 гг. сбор зерна вырос с 36 до 77 млн тонн, хотя ещё в целом крестьяне по-прежнему жили бедно.
Однако Сталин не мог окончательно принять частную собственность и во главу угла ставил социалистический принцип обобществления – это та неразрешимая дилемма, что до сих пор вызывает горячие споры в обществе. И тогда, и сегодня опять мало чего дождались крестьяне. Опасаясь реставрации капитализма, правительство очень скоро прихлопнуло НЭП, а крестьянам оставалось жить надеждой, что землю им всё-таки дадут. Доколе продлится такое унижение собственного народа, затянувшееся на долгие десятилетия? Сильное противостояние охватило весь народ: с одной стороны – крестьяне как основной союзник пролетариата, с другой – они же как объект длительной борьбы. Посему и в книге «Кулаки» мы наблюдаем верх бесчеловечности – раскулачивание зажиточных сибирских семей – конечный итог политики НЭПа, когда кулака истребили как класс. Именно зажиточных крестьян называли, не иначе, как кулаки, «сельская буржуазия».
В центре повествования романа Н. Олькова «Кулаки» – Мирон Демьянович Курбатов, «думающий, расчётливый крестьянин», прочно обосновавшийся в сибирском селе Бархатово, которое является главным средоточием основных событий. «Нынче хлеба свезли столько, что моих мужиков с последним возом чуть назад не отправили: некуда ссыпать. Разве такое было когда? Три последних года трудящийся мужик хорошо окреп, судьбу за бороду ухватил. И кредиты будем брать под посильный процент, и технику покупать. Я сразу бы трактор взял, край нужен», – с воодушевлением, с трудовым энтузиазмом, какие переполняли его, говорит Мирон об эффективности системы НЭПа председателю исполкома, большевику Всеволоду Щербакову. Их разговор сразу выявляет столкновение разных взглядов: коммуна как будущий путь развития деревни, опора власти на беднейшее крестьянство, ни на что самостоятельно неспособное, ожидающее помощи от государства. Совершенно иной подход у крепких мужиков, составляющих, по мнению Курбатова, настоящий «костяк села». Тут тебе и «большие пашни», и «большие сотни пудов» мяса, и «паровые мельницы», снабжающие мукой весь край, и лес, и изготовление шпал для железной дороги, и уникальная выделка шкур – всего и не счесть! «Все мужики трезвые, семейные, детные, в жизни уверены, да и не особо озабочены иными делами, кроме