Девочка, мальчик, лето. Евгений ПышкинЧитать онлайн книгу.
интеллектуальной издательской системе Ridero
Нормальный ребенок
Соня никогда не спрашивала родителей о березе: сколько дереву лет и как давно оно посажено или выросло само рядом с их деревенским домом. Береза была чуть кривобока и верхушкой почти сравнялась с домом. Соня сохранила в памяти самые ранние детские воспоминания, в которых дерево молчаливым гигантом осеняло все вокруг. Семейное дерево. Березу так никто не называл, но Соня полушутя награждала этим званием исполина.
Самое приятное летом в солнечную погоду с утра – забраться на пологую крышу сеновала, сидеть или лежать и слушать с закрытыми глазами как ветер шумит в кроне. Ветер заплетается в ветках и перебирает зеленые монеты листьев. Кажется, береза говорит с Соней. Что говорит, не ясно, но это язык чувств, эмоций, он не всегда доходчив, а вот язык взрослых понятен и прямолинеен.
Вот и сейчас мать крикнула:
– Соня, ты где?! Завтракать! Неужели убежала? А, вот ты где. Слезай, пошли завтракать. Что ты как маленькая.
– Мам, ты так часто говоришь об этом, что я с каждым разом все больше в это не верю.
Соня ловко спустилась с крыши в окно сеновала, затем пробралась по пустой сеннице и оказалась в коридоре, где ее встретила мать.
– Я говорю, что маленькая, потому как ты вечно везде лазишь, как мальчишка. Ладно, иди. Мой руки. Садись за стол.
– Доброе утро, – сказала дочь, войдя в зал.
– Доброе, – ответил отец.
– Приятного аппетита.
– Спасибо.
– Вот ты посмотри на нее, – с досадой вымолвила мать.
– А в чем дело, Валь? Опять с грязными руками за стол?
– Леш, да причем здесь это. Ей уж сколько лет?
– Знаю… Знаю… Но, видимо, время не пришло.
Соня завтракала, уплетая за обе щеки творог, и делала вид, что не о ней говорят. Нет, конечно, ясно, зачем они завели эту шарманку. Во-первых, это «больная мозоль» мамы. Во-вторых, не в молчании же сидеть за столом. Молчание угнетает. А, в-третьих… А, в-третьих… Соня не успела придумать следующую причину, так как отец обратился к ней:
– Ничего, вот влюбишься в шестнадцать в какого-нибудь мальчишку, и все изменится.
– Хм, не скоро. Еще три года.
– Три года быстро пролетят. Не заметишь.
– И все-таки, – настаивала Валентина. – Какой-то ты неправильный ребенок.
Алексей неодобрительно глянул на жену и в довесок к взгляду прибавил:
– С ума сошла, женщина. Замечательный ребенок. Нормальный. Две ноги. Две руки. Посередине – бантик.
– Я не ношу бантиков. Ненавижу, – возмутилась Соня.
– Знаю. Ты только в детском саде носила. И всегда теряла.
В общем, родители у меня странные, вновь заключила Соня, с одной стороны они меня любят, с другой стороны, жалуются на какую-то непонятную неправильность. Сама Соня этой неправильности не ощущала, поэтому считала, что все в порядке. Конечно, все правильные девочки записываются в кружки, например, кройки и шитья, танцев. Соне это показалось скучным, и она заявила, что пойдет в кружок по восточным единоборствам, или как там эта школа правильно называется?
А, обрадовалась Соня, вспомнив, когда закончила завтракать. В-третьих, родители любят учить тех, кто их младше, то есть «читать мораль», и время завтрака, обеда и ужина как нельзя лучше для этого подходит.
Ненавижу бантики!
Она вышла в коридор и посмотрела на закрытую дверь сенницы, решая, чем заняться дальше. Родители ее не сильно загружали, вот и сегодня, возможно, вечером или после полудня они что-нибудь придумают для нее, какое-нибудь дело.
Можно, решила Соня, опять залезть на крышу и немного полежать, прикрыв глаза, послушать пение ветра. Солнце еще не успело накалить кровельное железо. В общем, начавшийся день оказался неопределенным. Его детали, если так можно говорить, витали в летнем воздухе и не торопились проявлять себя. Что ждет – неизвестно, поэтому это самое прекрасное в летних каникулах. Ничего не понятно, ничего не запланировано, и ты в предвкушении сюрприза. А вдруг!
Соня, пробравшись по сеннице, вылезла на крышу, легла и закрыла глаза. Ветер осторожно играл листьями. К шелесту листвы примешивались звуки деревни: квохтанье домашней птицы, лай собак, разговоры людей.
Она открыла глаза и повернулась на бок. По деревенской дороге шел мальчик. Она много раз видела его, не знала только, как зовут. Он, кажется, водил дружбу с местными и приезжими пацанами, которых Соня тоже видела.
Она проводила пацана долгим взглядом, поняв, чем он привлек ее внимание. У него был странный взгляд. И все лицо от этого становилось… Каким? Вряд ли мальчишка отдавал себе отчет, что он является обладателем особого выражения лица. Соня не могла точно назвать это выражение одним словом. Это были сосредоточенность и серьезность, которую она не видела порой и во взрослых взглядах.
Итак, мальчик