Для особого случая. Анастасия Викторовна АстафьеваЧитать онлайн книгу.
жених. Молодо-ой!
Продавщица огрызалась, напоминая про крупный долг, но Рада забалтывала ей мозги и выманивала своё. Втроём с дочками они упёрли полные сумки провизии, а продавщица, выйдя на улицу покурить, всё выговаривала и выговаривала приходящим в магазин ни в чём не повинным людям:
– Как же! Жених! Через три дня твоя б…. домой явится. Нужна она кому-то больно!
Но жизнь распорядится так, что Алинка не явится ни через три дня, ни через неделю, а через девять месяцев сделает Раду бабушкой. И цыганка будет гордо ходить по деревне, хвастаясь прибавлением, одновременно пуская слезу и жалуясь.
Жители, уже привыкшие к этому моноспектаклю, длящемуся не один год, продолжат существовать каждый в своих заботах, бедах и радостях. И эта совершенно комическая для двадцать первого века история забудется ими быстро, уступив место иным событиям, пересудам, домыслам.
Но утро, когда Алина исчезла, словно толстый кусок от хлебного каравая, отхватило острым ножом целое десятилетие от жизни одного человека.
Саня-Саня проснулся по привычке рано. Ещё рассвет не забрезжил в единственном окне его убогого жилища, которое он делил с двумя задумчивыми козами, патлатой собакой и одноглазым котом. Включив радиоприёмник и опустив кипятильник прямо в пол-литровую кружку с водой, раздетый до пояса Саня-Саня бодро вышел на улицу, где растёрся и умылся снегом и сделал несколько гимнастических упражнений. Затем он забрался на чердак своего домика-баньки, скинул оттуда на снег несколько охапок сена, спрыгнул следом и вернулся в помещение. Голодные козы выхватывали клоки сена прямо из рук, не дожидаясь, пока хозяин утрамбует его в кормушки.
Выдернув из розетки кипятильник, Саня-Саня выбрал из спитых и высушенных чайных пакетиков два, на его взгляд ещё достойных, и бросил их в кипяток вместе со щепоткой сухого зверобоя и горсткой ягод шиповника. Пока чудо-чай заваривался, он надоил от коз по стакану молока и тут же выпил «парнуху», оставив пару глотков орущему коту. Свернувшаяся калачиком собака недвижно следила за всеми приготовлениями сквозь пушистый хвост и молниеносно подскочила, когда в её сторону полетел кусок чёрного хлеба. Она проглотила его ещё на лету и тут же улеглась обратно, продолжая терпеливую слежку из засады.
Радио передавало последние новости. Прислушиваясь к нему, иногда излишне эмоционально комментируя высказывания дикторов, Саня-Саня неторопливо, с душой выпил бледный чай, аккуратно отрезая от буханки чёрствого хлеба и намазывая куски тонким слоем томатной пасты.
Закончив завтрак, он оделся, не без труда застегнув заезженную молнию на старой неопрятной куртке и напялив на голову засаленную шапку-петушок, взял привычный рюкзак и вышел из избушки.
Рассветно алели верхушки ольшаника, сползающего с холма в широкий овраг. Распахнутое в утреннем нежном томлении небо пахло мартовской свежестью, отдающей лёгкой ольховой горчинкой. Саня-Саня с наслаждением втянул воздух через ноздри, задержал его в груди и медленно, словно