Шизофрения, передающаяся половым путём. Янос Ли РуверЧитать онлайн книгу.
львов с выпученными базедовыми глазами. Открыл с трудом (грандиозным, вес её под тонну) входную дверь. Миновал оббитый спотыкающимися порог.
Внутри главного корпуса, у приёмного покоя – слепленные в однородную массу люди.
Много людей.
Пахло прелыми одеждами, сутолокой. Слышался гомон, переговоры, перекрикивания фоном шумной звуковой дорожки массовок кино. У полукруга кассы теснились. У кабинетов принимающих врачей – теснились. На банкетках, на широких подоконниках, у пожухлых цветов в дешёвых кашпо – теснились.
Много людей.
Слишком много людей.
Назад!
Множество людей часто образуют неуправляемую толпу.
Пути назад нет!
Множество людей иногда образуют управляемую очередь.
Домой! Обратно!
Множество людей, так или иначе, мешают друг другу внутри.
Вперёд.
У открытого кабинета, в котором врач склонился над коричневым, с блеском отсвета столом теснилась разношерстная в мрачных одеждах Толпа. Она топтала истёртый в гвоздях и сабельных полосах линолеум. Тёрла толстую многослойную масляную краску на стенах, колупала её.
Жирных, тусклых бежевым стенах.
Вперёд.
Толпа смотрела в потолок, побеленный наспех, вдыхала шумно. Пересчитывала пыльные лаконичные плафоны. Перечитывала информационные плакаты коровьими взорами. Спрашивала возбуждённо: «Кто последний?». Утверждала нагло, что тут занимали. Говорила, всем и каждому, что им, каждому – только вызнать и – только расписаться. Утверждала, что будет одна за другим и будет блюсти эту очередность, но…
Из кассы кричали: «Вы оплатили?». В кассу кричали: «Вы сдачу дадите?». И ругались, потно дыша, отравляя воздух гнильём ртов, смоченными прелыми в сырости некрасивыми одеждами бесформенными на рыхлых жадных зависимых телах.
Вперёд.
Врачи проходили мимо молча, скорей, как на вызовы, осунувшиеся флегматичные. Мимо проходили медсёстры и санитары в исстиранных халатах, встревоженные и меланхоличные. Уборщицы проходили мимо, обвинительно холерично готовые к окрикам. Ипохондричные реципиенты-пациенты. И ни одного сангвиника. Так ведь совершенно нельзя устраивать собственную вселенную.
Несло хлоркой.
Тахикардией заходился корень языка.
Панорамы занавешены некрасивым, естественным – решётки от подоконников и к верхним откосам. В коридоре – пологий длинный спуск для каталок. И на спуске этом – теснились.
Дальше вперёд. Быстрым – вперёд. Со страхом, с вымирающим желанием вырваться, ослеплённый и загнанный, не смевший подумать оглянуться лишь и идти обратно тем же путём, что и пришёл.
Но чем дальше – тем меньше было людей. Больше специализированных кабинетов. Функциональных. И стало спокойнее. И утвердилась вероятность, что в конце меня ждал особенный пустой, до которого никто не успел добраться, до которого нет никому дела.
Что там собирались излечить.
Там же:
Докопаться до истины.
Выписать