Изумрудная Марта. Диана ОльшанскаяЧитать онлайн книгу.
фокусом. – А еще покажешь? Как в цийке!
Дед пристально посмотрел на Марту и разгневанно гаркнул в сторону кухни:
– Кто-нибудь принесите этой миску, пусть заткнется!
Не понимая значение слова «заткнется», Марта неожиданно расплакалась, чем расстроила деда еще больше: «В кои веки хотел поделиться. Уберите ее отсюда!»
Бабу поспешно увела Марту с собой, нежно причитая, что все будет хорошо.
– Воспитывать вас некому! – рявкнул напоследок Дида, и после этого больше никогда не предлагал ей поделиться. Шло время, но почему-то тот казус все еще печалил Марту. Находясь у них в гостях, она всегда искала повод поболтать с дедом, что-то ему сказать.
Но как бы Марта ни старалась, дед все время смотрел телевизор или спал. Попробовав однажды оторвать его своей болтовней от телевизора, она получила по губам удар тыльной стороной его ладони. Было не больно, но обидно. Правда, Марта не обижалась. Она впитывала. И размышляла о том, как же ей поговорить с дедом. Если его нельзя отрывать от телевизора, то остается только разбудить – ведь застать его в другом каком-нибудь состоянии у нее не получалось. Решение пришло само собой, тем более что у Марты был наглядный пример. Однажды трехлетняя Марта зашла в комнату и, поиграв возле спящего деда несколько минут и даже поговорив с ним о погоде, как учила Бабуля («А сегодня дойдик»), она с размаху залепила ему пощечину: «Вад тебе!»
Дида спросонья подскочил на месте и, увидев испуганную Марту (кто же знал, что от пощечины он так странно себя поведет, ведь Бабу никогда так не делала!), закричал: «Ах, ты!..» – и потащил ее в спальню.
Мира разговаривала с матерью на кухне, когда вдруг больно кольнуло в груди. Не раздумывая, она направилась в то единственное место, где ее душа уходила в пятки и где она испытывала жгучую Боль…
Она встала в дверях спальни как вкопанная, не в состоянии сойти с места и пыталась зажмуриться, наблюдая происходящее короткими вспышками: вот отец открыл дверцу платяного шкафа, вот щелкает выбранным ремнем, вот – занес руку над Мартой…
Зажмурившись, Мира набрала в легкие воздух и перестала дышать: «Нельзя проявлять эмоции. Ни за что нельзя. Будет только хуже». Ей показалось вечностью мгновенье, которое стало бы олицетворением Первого Наказания, первой жгучей Боли ее маленькой Марты, которая совсем не понимала, зачем ее привели в эту комнату и что ее ожидает. Миру мутило, ноги подкашивались, нутро сжалось в ожидании хлесткого шлепка – но прошло несколько секунд, а ужасного звука так и не последовало. Она открыла глаза и впервые в жизни увидела долгожданную картину, которую рисовала в своем воображении все свое детство: подоспевшая мама крепко держала отца за занесенную руку.
Миру вырвало прямо на ноги отца, и в доме воцарилась гробовая тишина. Отец посмотрел на нее с отвращением, хотел что-то сказать, но боль в запястье его отвлекла. Взглянув на жену, он вдруг увидел незнакомую женщину, которая смотрела на него с устрашающей решимостью дать отпор. Не поверив своим глазам, он прокричал:
– Эта