Заповедник. Оксана Олеговна ЗаугольнаяЧитать онлайн книгу.
очков, – с удовольствием пояснил Егор. – Она же всё время в этих темных очках, даже в дождь. – Я сам её видел пару раз, она вблизи поселка нечастый гость. От них обычно Васса сюда ходит или Ырыс. Ну и сам Амыр, конечно.
Почему «конечно» Никита не понял, как и что это за Амыр. А спутника девушки звали не так, он точно помнил. Так что он ушел к прилавку оплачивать покупки, пока за ними не приехала машина.
И уже тут снова мысленно проговорил «Солунай». Словно холодная вода перекатывалась через камни под солнечными лучами. Красиво.
4 глава. Ходить сквозняками
Найка ненавидела свое имя. Нет, когда её звали коротко, как удар ладони по воде – «Най!», «Найка!» – это она любила. Но только не «Солунай». Её так назвал сам директор, и если когда-то это заставляло гордиться, то теперь приносило сплошные неудобства. Она уже устала остерегаться директора, как и говорила Банушу. И слышать от него шелестящее «Солунай», полное неодобрения, тоже устала. Вот и сейчас она легко двигалась по приюту, не забывая остерегаться, хотя хотелось уже плюнуть на всё и ходить как все.
Всё спокойно.
Скрипнули ставни. Где-то выше этажом, а то и в другом крыле, но Найка успела сделать шаг, второй, третий. И снова оказалась в тени. Ходить сквозняками – вот как это называли приютские. А Найка была приютской почти с самого рождения. По крайней мере, серые холодные стены приюта и его ночные сквозняки были тем, что Найка помнила всю жизнь.
Сейчас она стояла в тени и шевелила пальцами ног, чтобы холод от каменных полов старого скального здания не поднимался выше к щиколоткам, оттуда к коленям. Стоит только начать мерзнуть, и можно не услышать следующий сквозняк, да так и застрять на чужом этаже, а то и хуже – попасться воспитателям. Тогда воспитанникам не видать корок, которые Найка прятала за пазухой.
Зимой выходить часто за хлебом в поселки было опасно, так что они все питались в основном супами с курятиной да пахучими травами и сухими грибами, которые без устали собирали летом почти все дети приюта. Но хлеба хотелось так, что слюной наполнялся рот при одной мысли о сухой корочке.
Сегодня был удачный день. На кухне была одна Марта, добродушная толстуха, которая не жалела времени и сама пекла для директора и воспитателей булочки вместо длинных тяжелых хлебов. Серые булки были хороши только горячими, потом они превращались в сухие твердые корки. Целые две из каждой. И вот эти корки могли заполучить дети. Достаточно было подлизаться к Марте, а это Найка умела в совершенстве. Из-за очков с толстыми мутными стеклами, которые девочка носила в приюте и через которые едва видела, некоторые воспитатели и кухарка считали её тихоней. Темные красивые очки были для походов в поселок. Найка их берегла, редкий подарок. Вещь, которая только её и ничья больше. Даже одежда у приютских переходила от одного к другому, обувь носили, пока не снашивали до пяток. А это – личное.
Что до воспитателей, то они знали, конечно, что она такое. Но внешность, с этими очками и облаком кудрявых волос, помогала обмануть, хотя