Влюбленная Джейн. Рейчел ГивниЧитать онлайн книгу.
Остен скрестила руки на груди. Положение казалось безвыходным: покупательница не желала уходить, а продавец не желал ее обслуживать. Наконец здравый смысл подсказал ему, что у нее стойкости больше. Ухмыльнувшись, он вышел из-за прилавка и склонился перед Джейн, чтобы снять мерки.
Процедура была проделана с большой важностью. Измеряя при помощи ленты руки и талию клиентки, продавец качал головой, щелкал языком и что-то бормотал себе под нос, словно всякая цифра удивляла его, хотя пропорции Джейн были вполне изящны. Беспристрастный судья назвал бы ее фигуру стройной. Покончив с измерениями, продавец глубоко вздохнул, удалился куда-то в недра магазина и вынес оттуда одно-единственное платье на шелковой вешалке.
– Вот все, что у нас есть подходящего размера, – заявил он.
Джейн ахнула:
– Мама!
Над нарядом, который они увидели, не меньше месяца с любовью трудились чьи-то умелые руки. Под светлой шелковой накидкой белело платье из муслина костяного цвета. По подолу спускались золотые ленты, на которых мастерица вышила розы, да так искусно, что Джейн различала листочки и лепестки каждого цветка. Сотни часов какая-то прилежная женщина работала крошечной иглой и тончайшей нитью, склонившись над столом в продуваемой ветрами мастерской на левом берегу. Накидка была украшена десятью рядами плетеного шнура, что придавало наряду некоторое сходство с военным мундиром. Эта деталь особенно понравилась Джейн, напомнив ей о братьях Фрэнке и Чарльзе: они были офицерами, служили во флоте, и, наверное, их форменные куртки, в которых они плыли вдоль испанского побережья, тоже украшал позумент.
– Какое оно светлое, – выдохнула Джейн, проведя рукой по воздушной ткани. – Я запачкаю его на первой же утренней прогулке.
– Чем платье белее, тем лучше, – наставительно произнес продавец. – Такие туалеты не для пешей ходьбы, а для езды в экипаже.
Он протянул руку, чтобы забрать наряд, однако миссис Остен не позволила ему это сделать.
– Примерь, – велела она дочери.
Джейн попыталась воспротивиться, опасаясь, что первое же прикосновение ее пальцев испортит драгоценную вещь, но, снова прочтя на лице матери угрозу насилия, подчинилась. Когда она вышла из-за китайской ширмы, миссис Остен воскликнула:
– Боже мой!
– Что такое, мама? Плохо сидит?
– Джейн… – Мать замолчала, и на ее лице появилось выражение, которого дочь прежде не видела. – Ты прекрасна.
Джейн усмехнулась. Маменька никогда не говорила ей такого. Да и никто не говорил.
Посмотрев на себя в зеркало, она застыла. Костяная белизна ткани усиливала золотистый блеск светло-карих глаз, подчеркивала румянец. Впервые в жизни увидев себя такой, Джейн расправила плечи, как того требовал великолепный наряд.
– Сколько стоит? – спросила миссис Остен.
– Двадцать фунтов, – ответил продавец с торжествующей улыбкой.
Маменька взялась за ридикюль.
– Мы покупаем.
– Мама, нет, – сказала Джейн.
Двадцати фунтов Остенам хватило бы, чтобы оплатить квартиру