Китай. Эдвард РезерфордЧитать онлайн книгу.
в течение многих лет ветры из пустыни Гоби приносили песчаную почву, известную как лёсс, в результате чего образовалось обширное оранжево-коричневое плато и воды реки, перемешиваясь с песком, приобретали желтый цвет. Здесь, в провинции Хэнань, в самом сердце старого Китая, вода все еще оставалась желтой и была такой еще сотни миль на пути к морю.
Четыре тысячи лет назад легендарный император Юй научил свой народ, как управлять могучей рекой, углублять русло и орошать землю. Это было истинным началом величия Китая, подумал старик.
Конечно, как и во всем, нужна бдительность. Дело в том, что из-за огромных отложений ила Хуанхэ постоянно образовывала новое русло. Невооруженным глазом это незаметно, потому что с сезонным подъемом и спадом уровня воды с обеих сторон образовывались новые берега. Фактически поток сейчас был выше, чем окружающая местность. Каждые десять лет требовалось углублять дно и поддерживать реку. Очередные работы предстояли через пару лет.
Но его уже не будет, подумал старик и улыбнулся.
Он радовался, что в последний вечер жизни – по крайней мере, в этом воплощении – так красиво.
План весьма прост. Он дождется темноты и, когда все в доме уснут, примет яд. Яд спрятан в спальне в миниатюрной коробочке, которую только он умеет открывать. Отравляющее вещество подобрано со всей тщательностью. Смерть должна выглядеть естественно.
Старик облегчит жизнь своей сестре и сыну Шижуну. В пятидесяти футах позади виднелись узкие ворота семейного особняка с изящно изогнутой, расширявшейся книзу черепичной крышей в традиционном стиле. Казалось, ворота готовы распахнуться и впустить нового наследника в охраняемые ими внутренние дворы. Чуть выше на холме деревянные крестьянские хижины жались друг к другу вдоль дороги, ведущей к ущелью мимо небольших пещер на склоне холма – одни использовались как склады, другие как жилища. Затем дорога переходила в более крутую тропу, наподобие лестницы, и поднималась к высокому хребту, где среди деревьев стоял маленький буддийский храм, а потом подходила прямо к краю обрыва.
Господин Цзян повернулся на запад взглянуть на солнце, прятавшееся за холмами, и пожалел лишь об одном. Хотел бы я уметь летать, подумал старик. Хотя бы один разок. Этим вечером.
До великого Тибетского плато, той огромной Крыши Мира, окаймленной Гималаями, над которой сейчас, казалось, парило солнце, больше тысячи миль. Это место ближе к вечно синим небесам, чем какое-либо на Земле. Там, на небесных высотах, брали начало величайшие реки Азии: Ганг, Инд, Иравади, Брахмапутра и Меконг, текущие на юг, а на восток несли свои воды две могучие реки Китая: Янцзы, делающая огромную петлю по долинам и рисовым полям Южного Китая, и Желтая река, ползущая, как огромная змея, по засаженным зерном равнинам в центре и на севере.
Тибетское плато – тихий край замерзших озер и ледников, бесконечная равнина на месте стыка небосвода и воды, откуда произошла вся жизнь.
Однажды, еще в юности, он был там. Ах, как хотелось снова оказаться там! Он завидовал красному солнцу,