Учебник рисования. Том 1. Максим КанторЧитать онлайн книгу.
картины получат истинную цену. «Рынок, – повторял Тушинский, – рынок, рынок. Гарантия свободы – это рынок». – «Погодите, – говорил Шайзенштейн, – вот появится рынок, а значит, и фальшивки, и воровство – все полезет». – «Что делать, – говорил фон Шмальц, – это нормальная жизнь культуры». Люся Свистоплясова, особа беззастенчивая, убеждала отца Павлинова взять ее в паломничество. «Прокатимся мы с вами, отец, – говорила Свистоплясова и улыбалась хищно, – по святым, так сказать, местам». Протоиерей благосклонно улыбался и называл Люсю «дочь моя». Алина Багратион, продолжавшая обнимать Павла за талию, произнесла: «А где же ваши произведения?» Павел дернулся в ее объятиях, освободиться не смог и ничего не сказал в ответ.
– А вы, – спросила стриженая девушка у Павла, – тоже художник?
Она уже шла к мужу и вдруг обернулась назад, и взгляд ее карих осенних глаз прочертил темную линию от нее к Павлу. Ее взгляд был как выпад, он походил на движение живописца, стремительное, неуловимое движение к холсту – мазок кисти, нагруженной краской. Павел почти увидел эту осеннюю краску, эту темную радугу взгляда, проведенную между ними. Так в иконах Треченто изображали нисхождение Святого Духа: властная линия, пересекающая пространство, перечеркивающая суету, отменяющая пустые будни.
Павел обычно стеснялся сказать, что он художник. Орден искусства, рыцарем которого он себя считал, запрещал всуе говорить о творчестве. Он находился в том счастливом возрасте, когда выставки, продажи, коллекционеры, эти неминуемые спутники творчества, еще не вошли в его жизнь. Ему вообще казалось, что следовало бы вовсе обойтись без выставок и зрителей. Но сегодня случился особенный день. Оказалось, произведения не просто жили в священной реальности, но сумели изменить реальность земную. Совсем как тогда на Монмартре. Совсем как в прочитанных книгах.
Опьяненный и девушкой, и выставкой, он серьезно подтвердил, что да, он – художник.
– Я бы хотела увидеть ваши работы.
– Когда вам удобно? – спросил Павел.
И не услышал ответ, потому что именно в эту самую минуту сероглазая зрительница Лиза приблизилась к компании и, выделив Лугового как старшего, спросила, и, как обычно бывает с неискушенными в светских беседах людьми, спросила очень громко, словно всем ее вопрос должен был быть интересен:
– Скажите, а вот то, что мы видим, – это действительно второй авангард?
– Да, – сказал Однорукий Двурушник, – теперь это несомненно.
– Но ведь когда случился первый авангард в России, он одновременно был в разных странах, это правда?
– Действительно. Такие вещи возникают, как правило, параллельно в разных культурах. Во всяком случае, и в Германии, и в Италии, и во Франции, и в России авангард дал знать о себе почти одновременно.
– И значит, теперь авангард тоже сразу во многих местах?
– Думаю, что сходные процессы можно наблюдать