Тайна Ирминсуля. Юлия ЭффЧитать онлайн книгу.
несколько шагов, будто у неё болели ноги, женщина остановилась. Её глаза наполнились слезами, а руки медленно поднялись, призывая к объятиям:
– О, Мариэль, деточка моя! Ты в добром здравии! – простуженным голосом воскликнула женщина.
Это было так трогательно, что Маша охотно обняла женщину, и слёзы предательски снова брызнули, будто заговорённые – от одного воспоминания о матери из прошлой жизни и её заботе. Глядя на плачущих мать и дочь, даже Жанетта захлюпала носом и тихонечко высморкалась в платочек.
– В гостиной нас ждёт твой отец и твои друзья. Но прежде, чем мы спустимся, нам нужно поговорить, милая. Сколько я ни спрашивала Жанетту, она только головой крутит, – Илария грозно посмотрела на покрасневшую служанку, а потом за руку повела дочь к софе у окна. – Присядем, милая. Готова ли ты рассказать обо всём или хочешь отложить разговор?
Маша неопределённо пожала плечами, стараясь не смотреть в окно, чтобы не наткнуться взглядом на привидение, и сосредоточилась на госпоже Иларии и её вопросе.
Как можно обмануть женщину, беззаветно любящую своё дитя и рискнувшую собственной жизнью ради дара Мариэль? Словоохотливая Жанетта настолько ярко описала страдания мёрзнувшей под снегом госпожи, что у Маши ноги похолодели от сочувствия. Кстати, о ногах. Матушка села, рассеянно забыв поправить платье, из-под которого хорошо были видны ступни, обмотанные шерстяной тканью, в больших туфлях-калошах.
– Я хорошо себя чувствую. А как ваши ноги, матушка? – Маша положила ладонь поверх шершавых пальцев неестественно розового цвета.
– О, доктор сказал, что я быстро иду на поправку, спасибо, милая. Расскажи мне, что тебе снилось? Должна ли я что-то знать?
Маша мельком взглянула на служанку, застывшую у двери, как солдат у Кремля:
– Не знаю, стоит ли об этом рассказывать всем…
– Продолжай, милая, мы решим это после твоего рассказа, и будь уверена, против твоего согласия никто, – женщина грозно посмотрела на Жанетту, – повторяю, никто не будет болтать налево и направо!
Маша вздохнула. Знать бы ещё, о чём стоило, а о чём – нет, рассказывать.
– Мне кажется, будто я прожила другую жизнь, а теперь у меня новая, – осторожно начала она. Собеседница поддерживающее кивнула, мол, всё хорошо, продолжай. – Я жила очень-очень долго в другом мире, и мне там было плохо. Невыносимо… А потом я проснулась здесь…
Понадеявшись, что этого хватит, Маша остановилась. Теперь задумчиво вздохнула добрая женщина, она слегка пожала пальцы дочери:
– Милая, моя вина в этом, я не напомнила тебе, и теперь буду вечно корить себя за то, что ты уснула под Ирминсулем. Простишь ли ты меня?
Маша распахнула глаза. По словам Жанетты, это правило знали все в Люмерии, от мала до велика. И тот факт, что девушка позволила себе не просто задержаться под деревом, а уснуть, было следствием её личной глупости и ответственности. Такой вывод напрашивался сам собой. Искреннее сожаление матери, если разобраться, пострадавшей физически больше,