Безмолвные призраки Хионы. Влада ОльховскаяЧитать онлайн книгу.
слабости. Мирари смущала уже мысль о том, что ее будущий обед может быть нафарширован подгнившим трупом. Когда она вспоминала, что среди снегов сурнджи вполне могли добраться до погибших людей, ей становилось дурно.
Так что резервуары с этими созданиями были обустроены на каждой станции, сурнджи хорошо переносили неволю. Но ели их только те, для кого потенциальный каннибализм не был моральной проблемой. Ну или пленники снежной бури, которыми и стали все обитатели станции Нот.
Мирари понимала, что это глупо, что жизнь все равно дороже всего, а не есть даже пять дней опасно. И все равно следующие сутки она провела на воде, надеясь, что буря всех удивит и закончится раньше любых прогнозов.
Не сложилось, конечно, на следующий день буря и не думала утихать. Изрядно проголодавшейся Мирари пришлось отключить воображение и забрать свою порцию светло-серых кубиков мяса.
Ей нужно было подавать пример и оставаться сильной. Потому что она чувствовала: люди готовы к бунту. Не на грани, пока не взяли в руки оружие, но уже подумывают о чем-то таком. Они-то привыкли жить сыто и очень даже неплохо, такого бардака, как теперь, на их памяти еще не случалось. Им хотелось кого-то винить – так не себя же! Себя они уже объявили молодцами, которые для станции сделали все, что могли. А если кто и виноват, так это управляющая, она, баба дурная, не знает, что творит! Так что, если бы Мирари дала слабину, могло случиться непоправимое.
Поэтому слабость она так и не проявила. Мирари терпела тот же приглушенный свет, что и остальные, не обращала внимания на холод, делала вид, что ее совсем не беспокоит хищный вой вьюги за окном и дрожащие от ветра стены. Толпа ворчала, как обозленный зверь, но клыки не показывала.
Буря бросалась на станцию шесть дней, а на седьмой уползла дальше, в сторону города. Еще сутки она терзала Орифию и наконец отступила. Вот тогда и можно было выдыхать: связь восстановилась, продукты привезли по поверхности, а скоро и подогнали технику для ремонта тоннеля.
Мирари нужно было радоваться, а у нее не получалось. Впервые с начала бури у нее появилось время просто остановиться и посмотреть на себя в зеркало. Отражение ее не порадовало.
Оттуда, из зеркала этого, на нее смотрела какая-то бледная, осунувшаяся тетка. Она казалась не просто старухой – она казалась больной. На коже появилась сеть мелких сухих морщин, глаза казались меньше из-за непонятных мешков. Но оно, может, и к лучшему, потому что глаза эти были покрыты ярко-красными прожилками.
Дело было не просто в усталости, похоже, организм собрался отомстить ей за переутомление. Утром она обнаружила на подушке несколько прядей волос, теперь это… Мирари чувствовала себя слабой, мысли путались, ей все сильнее хотелось кашлять, а еще – закутаться в одеяла, как в кокон, и поспать хотя бы годик.
Она убеждала себя, что выдержит, до последнего – но это не помогло. Когда ее вызвали в Орифию для отчета, она поняла, что просто не доедет. Ее шатало уже после прогулки от спальни к кабинету, какой уж тут город!
Ей