Детективная осень. Татьяна УстиноваЧитать онлайн книгу.
это сходство. – За столик, только не уроните шахматы, которые стоят слева, они старинные…
– Куда мы попали? – шепотом спросила Анна у профессора.
– Сейчас все узнаете, – так же шепотом ответил профессор.
Изящный столик был уставлен тонким фарфором и хрусталем: тарелками, чашками, молочником с острым и нежным клювиком.
– Сейчас к нам выйдет мама.
– Генриетта Дормидонтовна! – с волнением произнес профессор. – Боже мой! Вспомнит ли она меня?
– Когда-то ты называл ее Геней, – с грустью в голосе сказала Ида.
Профессор на этот упрек ничего не ответил.
В комнату вошла, нет, вплыла женщина без возраста. Древняя и вместе с тем удивительно молодая, словно через ветхую оболочку сквозили очертания юности, намеченные легким пунктиром. Она была одета в темное платье с белым кружевным воротничком и ниткой длинных жемчужных бус. Седые волосы были уложены буклями.
– Добрый вечер, – склонился к ее руке Медведев.
– Ах, Саня, – прошелестела пожилая женщина. – Не думала, что мы с тобой еще свидимся в этой жизни. Но замыслы Творца превосходят наши мысли и желания. Господь Бог – большой мастер на всякого рода сюрпризы.
Она перевела взгляд на Анну.
– Это моя знакомая. Историк. Работает в московском историко-консультативном центре «Клио». Нас объединило одно дело, точнее, одна загадка.
– Садитесь! – взмахнула руками Ида. – Кофе, чай?
– Ида! – Голос у Генриетты Дормидонтовны был сильным и звучным. – Подай к столу шампанское! Какая ночь! Вы не находите? – обратилась она ко всем. – Знаете, – и она наклонилась к Анне, словно намереваясь поведать ей страшную тайну, – питерские ночи особенные. В них есть надрыв, печаль и некая болезненная страстность… Как там у Гумилева…
При упоминании поэта Анна слегка вздрогнула.
Перед ночью северной, короткой —
И за нею зори, словно кровь, —
Подошла неслышною походкой,
Посмотрела на меня любовь.
Отравила взглядом и дыханьем,
Слаще роз дыханьем, и ушла
В белый май с его очарованьем,
В невские слепые зеркала.
Шампанское разлили по бокалам.
– За что выпьем? – спросил профессор.
– За любовь! – воскликнула Ида. – Любовь к поэзии и любовь к любви…
– Очаровательный тост! – Анне показалось, что в голосе Александра Николаевича прозвучала ирония.
Она посмотрела на него, но тот был вполне серьезен.
Генриетта медленно пила шампанское из узкого бокала. По ее лицу растеклась блаженная улыбка.
– Прошу к столу, чем богаты, тем и рады. Конечно, хотелось бы более роскошный стол. Но ах и увы! – словно оправдываясь, произнесла Ида.
– Все нормально, Ида! – возразил профессор.
– Давно вы у нас не были, – в голосе Иды прозвучал явный упрек.
– Да. Давно, и разве мы не на «ты», Ида?
– И что вас привело сюда?