А зори здесь тихие… Завтра была война. Аты-баты, шли солдаты. Борис ВасильевЧитать онлайн книгу.
Четвертак.
Он держал курс на островок, где росли две низкие, исковерканные сыростью сосенки. Комендант не спускал с них глаз, ловя в просвет между кривыми стволами дальнюю сухую березу, потому что и вправо, и влево брода уже не было.
– Товарищ старшина!..
А, леший!.. Комендант покрепче вогнал шест, с трудом повернулся: так и есть, растянулись, стали.
– Не стоять! Не стоять! Засосет…
– Товарищ старшина, сапог с ноги снялся!
Четвертак с самого хвоста кричит. Торчит, как кочка, юбки не видно. Осянина подобралась, подхватила ее. Тыкают шестом в трясину: сапог, что ли, нащупывают?
– Нашли?
– Нет!..
Комелькова слегу перекинула, качнулась вбок. Хорошо, он заметил вовремя. Заорал, аж жилы на лбу вздулись:
– Куда?!. Стоять!..
– Я помочь…
– Стоять!.. Нет назад пути!..
Господи, совсем он с ними запутался: то не стоять, то стоять… Как бы не испугались, в панику не ударились. Паника в трясине – смерть.
– Спокойно, спокойно только! До островка пустяк остался, там передохнем. Нашли сапог?
– Нет!.. Вниз тянет, товарищ старшина!
– Идти надо! Тут зыбко, долго не простоим…
– А сапог как же?
– Да разве найдешь его теперь? Вперед!.. Вперед, за мной!.. – Повернулся, пошел не оглядываясь. – След в след. Не отставать!..
Это он нарочно кричал, чтоб бодрость появилась. У бойцов от команды бодрость появляется, это он по себе знал. Точно.
Добрели наконец.
Он особо за последние метры боялся – там поглубже. Ног уже не вытянешь, телом дрыгву эту проклятую раздвигать приходится. Тут и силы нужны, и сноровка. Но обошлось.
У островка, где уже стоять можно было, Васков задержался. Пропустил мимо всю команду свою, помог на твердую землю выбраться.
– Не спешите только. Спокойно. Здесь передохнем.
Девушки выходили на остров, валились на жухлую прошлогоднюю траву. Мокрые, облепленные грязью, задыхающиеся. Четвертак не только сапог, а и портянку болоту подарила – вышла в одном чулке. В дырку большой палец торчит, синий от холода.
– Ну что, товарищи бойцы, умаялись?
Промолчали бойцы. Только Лиза поддакнула:
– Умаялись…
– Ну, отдыхайте покуда. Дальше легче будет: до сухой березы добредем – и шабаш.
– Нам бы помыться, – сказала Рита.
– На той стороне протока чистая, песчаный берег. Хоть купайтесь. Ну а сушиться, конечно, на ходу придется.
Четвертак вздохнула, спросила несмело:
– А мне как же без сапога?
– А тебе чуню сообразим, – улыбнулся Федот Евграфыч. – Только уж за болотом, не здесь. Потерпишь?
– Потерплю.
– Растрепа ты, Галка! – сердито сказала Комелькова. – Надо было пальцы вверх загибать, когда ногу вытаскиваешь.
– Я загибала, а он все равно слез. Холодно, девочки.
– Я мокрая до самых-самых…
– Думаешь, я сухая? Я раз оступилась да как сяду!..
Смеются. Значит, ничего, отходят. Хоть и женский пол, а молодые, силенка какая-никакая,