Не буди спящее дитя. Ольга БрюсЧитать онлайн книгу.
ноги из-под ступеньки. А так бы и погорела вместе с дедом Тихоном.
Лариса смекнула, педагог в ступоре, как и две другие дамы пожилого возраста, сидящие за столом. Вальяжно прошлась по кабинету, встала у окна спиной к подоконнику и последними словами вдребезги разнесла репутацию Екатерины Гунько.
– Воруеть в соседских огородах шипшину и огурки – раз, – при всех выставила правую руку и согнула указательный палец.
– Хату чуть не спалила – два, – следом согнулся и средний.
– У бабки, ну той, шо у нас у хуторе с глушиной, стекло выбила – три, – безымянный повторил за первыми двумя.
– Прошлым летом выпустила из стойла телят на ферме – четыре, – мизинец сложился пополам. – А давеча ребята поговаривали, она в пруду купалася. Голяком, – согнула большой палец.
Подумала две секунды и добавила:
– А, ночью из дому сбежала, так её всем хутором искали до утра, а она по кладбищу шлялася, – пальцы одной руки закончились. В ход пошла вторая – левая.
– Соседу моему, Ваньке Кривому беду кликает. Мол, у него уся грудина в дырках. Семь. Федьке усю рожу расковыряла – восемь.
Вновь замолчала, поглядывая на побледневшие лица слушателей.
– А глазья ейные видали? Глядить на нас, як на врагов народа…
В кабинете повисла гробовая тишина.
В гадкой Ларискиной душе порхали мелкие птицы и щекотали желудок изнутри, цепляясь пёрышками за покрасневшую от голода слизистую, – вот так она «порадовала» педагогический коллектив новостями о хулиганке-первокласснице, и сама осталась довольной, бросая короткие взгляды на вытянувшиеся лица и открытые от удивления рты.
К слову сказать, Лара ничем не отличалась от болтливой рыжеволосой Валентины, той, что пару лет назад кудахтала после сенокоса при всём честно́м женском коллективе о назначении Панкрата Федосеевича в председательские «погоны».
У Ларисы Ивановны ни одна весть не задерживалась под извилистым языком и тонкими, бледными губами. Только синичка принесёт какой-нибудь слушок, как она уже несётся на всех парах к любимым подружкам и, не добегая до первого уха, во всю ивановскую горлопанит досадное известие о какой-либо жительнице хутора Сиротский. Правду сказать, слух, то бишь сплетня, мог бы принять и правдивый оборот, но толстопузая Лариска не из тех, кто доносит истину из первых уст. Она страсть как любила приврать, переврать и добавить. Никто и никогда не приходил к ней с разборками и скандалами, дабы навесить обвинения за лживые небылицы, потому как знали: стоит лишь перешагнуть порог её семейной хаты, как она готова схватить вилы и погнаться за обнаглевшим заявителем. Побаивались в хуторе несносную скандальщицу, обходили стороной и редко здоровались с ней. А всё потому, что в родне у неё когда-то состояла бабка Агаша, зловредная и очень мстительная. В народе поговаривали, что Агашка была чёрной ведьмой, и все, кто становился ей поперёк горла, гибли почём зря. Один водой